Мисс Совершенство

Поскольку никакой экипаж не смог бы проехать по здешним узким, изрытым глубокими колеями тропам, мистеру Олдриджу пришлось путешествовать в угольной тележке. Пока Джексон суетился снаружи, укладывая в повозку одеяло, чтобы в дороге не пострадал нежный зад великого мыслителя, Калеб влил в вино большую дозу успокоительного и, сунув бутылку старику в руки, сказал:

– Пейте сколько душе угодно. Это скрасит ваше путешествие.

Тот хмуро посмотрел на бутылку.

– Надеюсь, кухарка на меня не обидится и не заявит об уходе. Сколько ужинов я уже пропустил? Я сбился со счета. С такими, как она, мастерами своего дела надо проявлять деликатность. Они легкоранимы. – Он взглянул на Калеба. – Может, кто-нибудь пошлет кухарке записку? Я сообщу, что мне пришлось задержаться.

– Как вам будет угодно, сэр, – сказал Калеб. – Могли же вы задержаться на деловой встрече, а? Или уехать на север?

– Я почти не занимаюсь делами, – печально проговорил старик. – Я пренебрег своими обязанностями. Великий доктор Джонсон, знаете ли, страдал меланхолией. Довольно странное заболевание. По иронии судьбы я, когда прочел о нем, чтобы понять, что случилось с молодым человеком, обнаружил, что сам страдаю меланхолией.

– Да, очень странно, – сказал Калеб, для которого все, о чем говорил Олдридж, было полной ахинеей. – Выпейте-ка еще стаканчик, сэр. Пока не сядем в экипаж, у вас не будет такой возможности. А дорога предстоит трудная.

Было далеко за полночь, когда Алистер и Мирабель добрались до угольных копей. Они так торопились, поднимаясь по опасной тропе для вьючных лошадей, что намного опередили всех остальных, которые продолжали тщательно обыскивать местность, заглядывая под кусты, в каждую расщелину между скалами и в каждую пещеру.

На шахте не было ни души. Даже сторож исчез.

Никаких свидетелей, подумала Мирабель. Уволив главного мастера, Финч распустил шахтеров, и теперь делал все, что ему заблагорассудится.

Она запретила себе думать о том, что могло произойти.

– Надо бы сначала осмотреть коттедж главного мастера, – сказал Алистер. – Некоторое время назад мне показалось, что я видел дымок.

До того места было примерно полмили, но, судя по всему, они пришли зря. Они спешились, и когда Алистер осторожно подергал ручку, дверь оказалась незапертой.

Эта постройка почти ничем не отличалась от остальных шахтерских лачуг. Свеча, которую зажег Алистер, осветила единственную комнату с небольшим, сильно закопченным очагом. В комнате пахло дымом, а это означало, что обитатели покинули помещение сравнительно недавно. Единственная койка была без постельных принадлежностей. На узкой полке над очагом стояла глиняная посуда, на столе – бутылка из-под вина.

– Посмотри: может, есть какие-нибудь следы его пребывания здесь? – спросил Алистер. – Может, вещь?

Мирабель медленно обвела взглядом грязную каморку. Сколько мог прожить в таких условиях старый человек, привыкший к комфорту и хорошему питанию?

Это при условии, что его оставили в живых.

Надо было, когда представилась возможность, отдать Финча в руки правосудия, проявить твердость характера.

Она прогнала нахлынувшие на нее воспоминания. Это делу не поможет. Надо думать о настоящем.

Алистер, заметив, как она встревожена, попытался ее успокоить:

– Надеюсь, ты ничего себе не вообразила? Если Финч, как ты его описала, вор и мошенник, то какая ему выгода причинять вред твоему отцу?

– Он может мстить. Мне.

– Месть не набьет его карманы, – возразил Алистер. – А для него главное – деньги… – Он поднял пустую бутылку, понюхал. – Финч пьет хорошее вино. Не удивлюсь, если оно позаимствовано у Горди. – Он хотел было поставить бутылку, но вдруг застыл на месте, пристально глядя на стол.

Мирабель подошла к нему. В одной из трещин щелястой столешницы что-то поблескивало. Алистер ковырнул перочинным ножом это место и извлек золотую зубочистку.

– Как ты думаешь, она может принадлежать твоему отцу?

– Вполне возможно. Вряд ли Калеб пользуется такими. А впрочем, кто знает. Вот кому она точно не принадлежит, так это главному мастеру. Стало быть… – Она недоговорила, заметив, что Алистер наклонился и что-то разглядывает на столе.

– Здесь что-то нацарапано: вроде буквы «эн» и «тэ». А это что за буква?

Она попыталась разобрать надпись, которую можно было легко спутать с царапинами на столешнице.

– По-моему, это не «эн», а «эль», а прямоугольничек может обозначать «о» или «дэ». Может, это шифр?

Алистер покачал головой.

– Зачем кому-то оставлять шифрованное послание? Если это сделал твой отец… – Он осекся на полуслове.

– Что, что? – спросила она.

– Нортумберленд. Не забудь: Финч управляющий Горди. Особняк закрыт, старых слуг уволили, а тех немногих, что остались, Финч, должно быть, подобрал по своему усмотрению. Горди не был в поместье несколько лет: оно действует на него угнетающе.

Мирабель подумала, что Финч наверняка разорил и поместье Гордмора, как в свое время поместье отца.

– Надо бы осмотреть шахты, но я почти уверен, что это написано рукой твоего отца, а значит, следует продвигаться на север.

– Если только это не обман, чтобы ввести нас в заблуждение.