Миссия к звездам

— Ну, если вам нужен ярлык… — парировал Роган таким тоном, будто ему было все равно. — Хотя, если брать шире, это не совсем так.

До Ханли слишком поздно дошло, что его спутник пытается проявлять вежливость.

— Благодарю за объяснение, мистер Роган, — поторопился заверить Ханли. — Но может, вы мне скажете, что вы ищите в этом песке?

— Жизнь, — ответил Роган, отворачиваясь от него. — В сущности, ведь жизнь — это нечто такое простое, что эту простоту трудно и заметить. На каждой планете процесс зарождения жизни проходит через такой этап, на котором практически невозможно отличить органическую материю от неорганической. На этой планете этот этап все еще продолжается и является основой для возникновения и развития здешней жизни. Я не смогу доказать вам это. Определить это я могу лишь при помощи одного прибора — моего мозга. В данный момент вы вряд ли согласитесь с тем, насколько этот факт определяет мое поведение. И мой вам совет: не пытайтесь оказывать дружеское ко мне участие после той неприязни, что вы чувствовали ко мне, лишь на основании этих моих заумных объяснений. Как бы потом вам не пришлось жалеть об этом.

Ханли, который было решил изменить отношение к своему спутнику, вдруг стало не по себе. Роган, похоже, знает, о чем говорит. Эксперт Космического Патруля по делам контактов с чужими расами вернулся к созерцанию песка, а Ханли — к своим инструментам. «В конце концов, я могу и сам обнаружить крупные формы жизни, — подумал он, — воспользовавшись обычным оборудованием, без этой его теории».

Он старательно установил радар и стал посылать сигналы на все стороны. Через некоторое время он получил отраженные сигналы, указывающие на наличие небольшой пустоты в почве — впрочем, слишком маленькой, чтобы иметь какое-либо значение.

Ханли спрятал радар и занялся настройкой излучателя вибраций. Стрелка тут же прыгнула за красную отметку, и в тот же миг он услышал крик Рогана:

— Ханли, прыгай! Сюда!

Тот, услышав над собой гремящий отзвук, инстинктивно взглянул вверх. На него падала скала. Вскрикнув, он попытался отскочить в сторону, но в тот же миг почувствовал удар, страшную боль, а потом его охватила темнота.

Боль. У него болела голова. Со стоном он открыл глаза. Он лежал под крутой стеной клифа, в нескольких футах от места, где его застал падающий обломок скалы.

Грохочущий рев водопада гудел в его ушах. Хоган попытался рассмотреть его, но тут он вспомнил, что ничего не увидит. И правда, ведь до водопада они не дошли. Гораздо более странным и тревожащим фактом было то, что нигде не было видно Рогана.

Ханли поднялся на ноги. Обойдя свое разбитое оборудование, он дошел до самого поворота реки, откуда можно было разглядеть почти двухкилометровый отрезок ее извилистого русла. Нигде не было заметно какого-либо движения.

Кроме удивления он почувствовал, как его постепенно охватывает злость. Он двинулся в противоположную сторону, и прошел примерно двести ярдов, когда неожиданно увидел прямо перед собой водопад. Вода падала с высоты более, чем ста футов, в длинную, широкую долину. К самому берегу реки подступал густой, тянувшийся до горизонта коричнево-зеленый лес. Никаких следов Рогана.

Так и не решив, что же ему, собственно, делать, Ханли вернулся к своим приборам. Он понимал, что надо двинуться дальше вперед, одновременно сознавая и тот факт, что лишь считанные миллиметры отделяли его от смерти. На виске запеклась кровь, кожа на виске содрана.

Ханли почувствовал внезапное облегчение, когда увидел засунутую под счетчик Гейгера записку. «Что ж, видимо, в нем еще осталось что-то человеческое!» — подумал он и прочитал оставленную Роганом записку:

«ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ НА КОРАБЛЬ! Я БУДУ ОТСУТСТВОВАТЬ ДЕНЬ ИЛИ ДВА».

Ханли сжал губы. Румянец, выступивший на щеках, был вызван не только пережитыми эмоциями. Впрочем, и на этот раз гнев быстро прошел. Рогану не обязательно нянчиться с ним, а задание, за которое он взялся, не требовало от него опеки за ранеными или контуженными.

Ханли включил рацию. Телефоны мгновенно ожили тысячью смешанных звуков. Во всей этой какофонии ему даже удалось выделить свой искаженный голос, постоянно повторяющий отправленное еще неделю назад сообщение. Он пробовал передать SOS, одновременно сообщая о своем местонахождении, но ему не удалось пробиться сквозь ужасный шум.

Не оставалось ничего другого, как двинуться в обратный путь.

Когда уже перед закатом он дошел до поселения, его сразу же забрали на корабль, а оба врача настояли на том, чтобы ночь он провел в лазарете, вместе с тем заверив его, что утром, скорее всего, он будет в полном порядке.

Ханли спал очень беспокойно, просыпался чуть ли не каждую минуту, а затем долго не мог заснуть. «Надо честно признать: храбрости ему не занимать, — подумал он в какой-то момент. — Сейчас ночь, а он там совсем один».