Миссия «Меркурий»

– Что ж, предлагаю расходиться, – Юра направился к выходу. – А вам, кажется, пора на тренировку, – он посмотрел сперва на Мишку, потом на Эдика. – Не забывайте: спорт на «Альфа Ориона» – это не развлечение, а прямая обязанность каждого из нас.

Юра и Валик пошли на пост управления. Мишка и Эдик – в спортзал. Леша и Саша остались в ангаре до обеда.

Глава 15 День приглашений и ночь назначений

Зима выдалась снежная, правда, на удивление ненапористая. Снег шел часто, но тут же таял, превращаясь в грязные хлюпающие лужи. Хороший, крепкий мороз пришел только в конце января. Всего за пару дней намело метровые сугробы.

Мишкин отец всю неделю работал из дома, машиной не пользовался, так что во дворе он прочистил лишь узкую траншею от крыльца до калитки. Мишка с тоской посмотрел на нее и забрался на парапет. Настроение было скверное. Из лагеря так и не позвонили, хотя бумаги они отправили еще три месяца назад. Зря старались. Столько времени убили на сочинения. И получилось ведь совсем неплохо. Даже тете Тане понравилось, а она в этом деле, можно сказать, специалист (когда-то давно, еще до переезда в Германию, она окончила литературный институт и несколько лет работала журналистом). Мишка писал про Венеру. Вовка с его подачи рассуждал про быт космонавтов в длительных путешествиях. Мишка несколько дней потратил на то, чтобы во всех подробностях рассказать другу о жизни на «Альфа Ориона». Наслушался немало критики. Особенно разочаровала Вовку искусственная гравитация. В своем сочинении он предпочел оставить людей в невесомости.

– Привет, Миханович! – калитка скрипнула, в проеме нарисовалась Вовкина куртка, оранжевая, с бесформенным капюшоном. – Спасибо, что подождал.

Мишка соскочил с парапета, поднял брошенный на пол рюкзак.

– Ключ от почтового ящика захвати.

– Зачем?

Вовка помахал большим белым конвертом.

– У тебя тоже что-то лежит. И на газету совсем не похоже.

Все внутри замерло: неужели оно?!

Мишка метнулся к дому. Через минуту вернулся с мамиными ключами. Пересек двор. По колено проваливаясь в сугробы, пробрался к почтовому ящику. Ключ, как обычно, застрял. Мишка повозился немного и открыл дверцу. На снег упал толстый увесистый конверт. Дрожащими от холода и волнения руками Мишка поднял его, прочел адрес.

– Это же из Звездного!

– В моем – приглашение на июльскую смену, – просиял Вовка. Мишка разорвал конверт:

– У меня тоже!!!

– На какой месяц? Дай посмотрю.

– Тоже июль.

– Круто!

– Пойду, покажу родителям.

– Может, после уроков? – Вовка слегка нахмурился, вытащив из кармана телефон, посмотрел на время. – Как бы не опоздать. У нас сейчас география. Сан Саныч, конечно, мирный, но все-таки он директор. Не хочется нарываться на неприятности. Опять-таки лагерь. Вдруг перед началом смены они попросят еще одну характеристику из школы?

– Это вряд ли. Хотя насчет нарываться, пожалуй, ты прав. На географию лучше не опаздывать.

В школе ребята целый день носились со своими письмами. Все перемены напролет перебирали полученные бумаги. Там были и сами приглашения, напечатанные на красивых бланках, и программа июльской смены, и список вещей, которые нужно брать с собой, и список того, что брать не положено, и правила поведения, и бланки согласия для родителей, и формы для заказа диетпитания на аллергиков – в общем, полный комплект.

После уроков они расположились в вестибюле и стали зачем-то сравнивать бумаги между собой. Найти отличия между своими письмами мальчишки, конечно же, не рассчитывали, но сам процесс доставлял им необъяснимое удовольствие.

К Мишке незаметно пристроилась Галка Ивашкина.

– Что это у вас? – она бесцеремонно вытащила из его стопки яркий фиолетовый бланк.

– Собираемся в летний лагерь, – ответил Мишка и потянул бланк на себя. Галка листок не отдала. Вместо этого стала крутить его, рассматривая со всех сторон.

– Где-то я такой уже видела, – прочирикала появившаяся у нее за спиной Вероника.

– Интересно знать где? – фыркнул Вовка.

– Не помню, – едко хихикнула Вероника. Мишка это ее хихиканье хорошо знал. Она говорила «не помню», но такое «не помню» с полной уверенностью можно было воспринимать как «помню, только вам не скажу». И спорить с ней было бессмысленно: болтливая и падкая до чужих секретов, свои тайны Вероника хранила как никто другой.

– Шли бы вы отсюда, – проворчал Вовка.

– Фи, какой ты невежливый, – Вероника посмотрела на него с явным неодобрением. Потом повернулась к Мишке и демонстративно надулась: – Как ты вообще его терпишь?

– Меня терпишь? – взревел раздосадованный Вовка. – Это тебя нам приходится терпеть!

Вероника потянула Ивашкину за локоть: