Миссия пролетариата

В контексте войны надписей как составной части классовой борьбы вполне можно поддержать интуицию Бодрийара о том, что граффити представляет собой один из немногих действенных способов борьбы с капитализмом[119]. При всей сложности своего спектрального состава граффити сохраняют в себе актуальность протеста, выраженного на таинственном усеченном языке, хотя сам этот язык еще находится в процессе становления и пока еще по своей внятности и понятности уступает языку плаката революционных времен. Но важно, что это надписи поверх надписей, они перечеркивают, перекрывают и дырявят перламутр мамоны, которым устланы раковины больших городов. Граффити дезавуируют мертвую и лживую речь капитала; они тем самым образуют протестное письмо безотносительно к конкретному содержанию и в силу того выражают преимущественно чистую негативность. Языку граффити не хватает простой повествовательное™ и еще кое-чего, на что, быть может, стоит рассчитывать в будущем как на один из факторов консолидации нового пролетариата. Надписи должны легко отделяться от стен и заборов, свободно мигрировать на электронные носители и в устную речь. Разумеется, им совсем ни к чему растекаться мыслью по древу, но высказывания должны вмещать цепочки аргументов, не обязательно чисто дискурсивных, элементы флеш-мобилизации могут включаться сюда на равных.

Конечно, если когда-то классические СМИ смогли стать родной речью целого класса, претерпев при этом существенные преобразования, мы вправе ожидать чего-то подобного и от новейших электронных СМИ. Существующие версии олбанского языка и других наречий сетеяза пока непригодны для этой роли отчасти по той же причине дискурсивной локальности. Чтобы возникла новая медиаречь, способная объединить критическую массу людей – социальный класс, необходимо как миниму две вещи: 1) прорыв этой речи в парламенты и другие органы публичной власти, и 2) появление чего-то вроде электронно-грифельных карандашей или, наоборот, быстро напыляемых поверхностей, чтобы сквозная трансляция давала возможность обращения urbi et orbi в случае точной, сделанной в нужное время и в нужном месте резолюции. Это принцип мгновенной публикации и одновременно призыв к флешмобу.

Не исключено, что именно здесь находится ключевая точка современного социогенеза, проблема идентификации нового исторически-креативного класса, нового пролетариата, которому для своей исторической миссии, безусловно, нужна родная речь, а не локальные наречия.

Это и проблема третьего Завета, для которого точно так же нужен бросовый и одновременно общедоступный язык – иначе истина не будет опознана в своей имманентной новизне.

Кроме того, здесь затрагивается проблема действительного ускорения хронопоэзиса, поскольку радикально меняется эмбриогенез чтения, важнейшей технологии обретения человеческого. До сих пор его обеспечивала книга, именно благодаря ей и поддерживалась собственная имманентная деятельность мысли. Электронные тексты и электронное письмо неуклонно двигались в направлении как можно более быстрого и стандартного переброса файла в сознание пользователя. Задача же состоит в том, чтобы предложить действительное расширение, так чтобы сборка текста в себе и себя в тексте была одновременным проникновением в важнейшие горизонты присутствия: в мобильное искусство, прямую демократию политического действия, братство и дружество, стремительно сближающее дальних.

И так же как когда-то обрели истину читатели первого дня, услышавшие новость, срочное слово Господне, новая речь должна будет даровать спасение читателям одиннадцатого часа, открыв им путь к истине с той же очевидностью, как и первым христианам.

Приложения

Приложение 1 Место немыслимого