Миссия: Реабилитировать злодейку!

Работа с разумом дело тонкое, а если он принадлежит магу ни за что не угадаешь, что откроется тебе, пока не нырнешь в самую глубину. Но с тем перевертышем Бьёрн не получил откровений, намерений или навязчивых идей, как это бывало обычно. Он увидел прошлое, что стало им всего пару мгновений назад. Он увидел себя и хозяйку за тонкой материей маны, что отделяла все звуки, но не скрывала суть:

Не было другого такого раба, что мог так близко стоять к своей госпоже, что мог так открыто смотреть ей в глаза. И так бесстрашно жестикулировать и говорить, говорить, говорить, наверняка перебивая ее с десяток раз.

Не было другой такой хозяйки, что упорно продолжала препираться, в то время как могла единожды приказать. Что была как открытая книга, с живым блеском в глазах и прямотой намерений. Что позволяла бы себе улыбку рабу и не чуралась стоять на расстоянии шага. И совершенно точно не было той, кто позволил бы так легко коснуться своего камня души, черпать из него ману, необходимую для заклинания. Любая предпочла бы Рауля убить, но не позволила бы приблизиться к себе и на шаг.

Он был столь потрясен картиной приятельской перепалки, что совсем не мог сосредоточиться ни на чем другом, не давая Бьёрну увидеть ни имени собственной хозяйки, ни задач, что она поставила перед ним, ни чего-то другого, что могло занимать его сердце.

И после всего Бьёрн просто не мог позволить себе вернуться к небрежному тону, оправданиям подмены души, как и выразить все это словами. Прошлая или настоящая — для него Кларисса Морел дель Турин была хозяйкой и больше забывать об этом он был не намерен.

— Ладно, давайте вернемся к проблемам горящим на… подоле моего платья, — решила не шокировать публику откровениями, где в действительности у меня горело. Все же я носила титул королевы как ни как. И стоило бы научиться ему соответствовать.

— Приказывайте, Ваше Высочество.

Рене было явно неудобно сидеть передо мной, но она стойко терпела. А я надеялась, что они скоро привыкнут к заскокам своей новой госпожи — могла я расслабиться хотя бы наедине с единственными, кто желал видеть мою голову на плечах?

— Во-первых, давайте разберемся с горничными, которых вот-вот казнят из-за ложных обвинений в покушении на меня. Давайте только сразу оговорим — я не хочу, чтобы ты или твои люди прыгали выше головы и страдали выполняя мои поручения. Я очень разозлюсь, если вы добавите императорскому палачу работы, это понятно?

— Нет нужды волноваться, хозяйка, — недовольно нахохлился Бьёрн. — Они лучшие, порой даже императорский двор покупает у их информацию. Эти идиоты и не ведают, что во главе всего вы.

— Прекрасно, что император хоть так пополняет бюджет моего дворца. Расстраивать его этой новостью мы не будем, а вот с судом головной боли добавим. — довольно хмыкнула я. — Мне нужно, чтобы вы узнали все, что готовит сторона обвинения, если они вообще об этом позаботились. Так же соберите доказательства непричастности служанок, было бы совсем хорошо — выстави мы императорский двор совершенно некомпетентными. И да, выясните всю их подноготную, я хочу быть уверена, что они действительно верны мне и не бегают по ночам во дворец наложниц.

— Будет сделано, госпожа, — с готовностью отозвалась Рене.

— Еще одно. — поспешила добавить я. — У одной из служанок забрали ребенка, и теперь его местоположение неизвестно. Я хочу, чтобы вы нашли его и вернули.

— Хозяйка, — осторожно вклинился Бьёрн, по лицу которого уже было понятно, что идея его не воодушевляет. — Сплетни уже наполняют дворцы, подобное снисхождение и забота о простых служанках могут лишь раздуть пламя.

— Снисхождение и забота? — кривоватая ухмылка расцвела на губах. — Я собираюсь уволить всю остальную прислугу и повесить их работу на четырех несчастных. Достаточно для алиби тираничной королевы Клариссы?

Рене тихо сглотнула, представляя во что превратится дворец, если ухаживать за ним будут пять служанок. Я же не стала говорить, что эта работа ляжет на четверых, ведь не могу же я перегружать свою личную служанку, которая к тому же вынуждена делить с Бьёрном обязанность охранять мои покои по ночам.

— Теперь о самом важном, — стала предельно серьезной. — Каэль и его рыцарь. Что касается Эдда, если выясните что с ним — хорошо, но будет достаточно и найти для него действенное лекарство. Это все, конечно, забавно в моменте, но нельзя допустить, чтобы ребенок пострадал из-за того, что его охранник будет бегать в поисках нужника.

— Поняли вас, госпожа, — отозвался Бьёрн, сжимая губы плотной линией. Он знал, куда идет этот разговор, и что отложить его больше не получится.

— О Каэле я хочу знать все. Почему в нем пробудилась моя магия, если она не передается по наследству, и как помочь ему справиться с этой силой. Сейчас он в большой опасности, в любой момент кто-то может прознать об этом. Нельзя подобного допустить. Направьте на это все силы.