Миссис Калибан

Они остановились не слишком далеко от дома, но в районе побогаче: то была улица крупных домов, стоявших в садах, и тротуары были обсажены деревьями. Она вышла из машины, велев ему аккуратнее закрывать дверцу.

Пошли они, взявшись за руки. В какой-то миг Ларри встал неподвижно, глубоко дыша. Сказал, что там — цветок и он его чует. Снял сандалии и прокрался по обширной лужайке к цветочной клумбе. Дороти двинулась за ним, надеясь, что хозяева этих домов собак держат внутри, а не снаружи. Когда она его догнала, он уткнулся лицом в какие-то белые цветы, которые она определила как душистый табак. Минут двадцать они гуляли по садам, а потом решили ехать домой.

На следующие несколько дней у них установился распорядок. Вечером они уезжали. Купались, но не так долго, как в первый вечер, а потом она учила его водить машину. Схватывал все он быстро. Дороти купила ему шляпу, расставила ее, очки от солнца, которые тоже сама ему подогнала, и кое-какой макияж, с каким они экспериментировали, пока он не сказал, что ему, кажется, нравятся разные краски. Дороти накрасила его бежевым. Но когда он добрался до коробки с гримом сам, то размалевал себя тремя разными оттенками: желто-коричневым, красно-коричневым и темно-коричневым.

— Руки, — сказала Дороти.

— Перчатки. Какие, по-твоему, лучше?

— Индейские лучше смотрятся, но они слишком необычны. Может, лучше китайские.

— Я думал, они скорее японские. Тебе черные не нравятся?

— Смотрятся неестественно. Не знаю почему.

— Они все смотрятся неестественно, но при таком освещении на шоссе естественно никто не смотрится.

— И все же обратят внимание на человека с зеленой головой. Наверное, тебе лучше раздобыть парик.

— Хорошо. Наверное, каждый вечер буду пробовать другой цвет.

Когда Дороти выходила за покупками, Ларри преимущественно слушал музыку или смотрел телевизор. Это из криминального телесериала он почерпнул мысль о том, как завести машину без ключа — выдернуть провода и замкнуть их. Дороти впервые узнала об этом, когда вошла к нему в комнату сообщить, что будет готова через десять минут, а его там не оказалось.

Весь вечер она прождала в кухне. Машину он не взял, но шляпы на месте не было — как и сандалий, костюма, носков и перчаток. Дороти так волновалась, что, когда он наконец вернулся, готова была стукнуть его от облегчения и ярости.

— Куда ты девался? — прошипела она, подталкивая его по коридорчику к нему в комнату. — Расхаживаешь повсюду как твоей душе угодно. Я же говорила, нужно быть осторожнее.

— Я ездил.

— Машина весь вечер простояла в гараже, я проверяла.

— Я взял другую. Вдруг поймают и через меня выйдут на тебя. У тебя могут быть неприятности, знаешь, из-за того, что укрываешь опасного преступника. Умышленное пособничество — так называется, да?

Она усадила его на кровать. Он рассказал, куда ездил и что видел. Убедив ее, что его никто не узнал и за ним никто не следил, он признался, что выходил из машины и гулял пешком. Ходил в толпе, где многие мужчины были пьяны, да и в любом случае никому не хотелось нарываться на драку с кем-то его габаритов.

— И еще я понял про грим. Секрет в том, чтобы носить цвет, который отличается от тех людей, кто живет в этом районе.

— Я все равно не понимаю, как ты завел машину.

— Завтра покажу. Это легко, но я поначалу немного нервничал. Сама знаешь, я не люблю электричество.

— Тебе лучше по вечерам гулять одному? — спросила Дороти. — В смысле, я буду волноваться, но меня тебе слишком много днем — не легче ли тебе так будет чувствовать собственную независимость?

Ларри снял перчатки и взял ее руку в свои.

— Ты понимаешь, — сказал он.

— Мне бы на самом деле вот чего хотелось — чтоб мы могли свободно гулять где угодно, вместе ходить в рестораны и так далее.

— Я считал, что людям полагается наслаждаться тем, что они зовут своим «тайным пороком», — произнес он, и она расхохоталась так сильно, что чуть не порвала парик, который как раз укладывала в его картонку. Сшила и подровняла она его сама — соединив вместе два купленных, потому что один был бы ему мал.

— А я твой тайный порок? — спросила она.

— Нет, мой тайный порок — авокадо.

Дороти расхохоталась еще пуще. Чтобы слишком не шуметь, пришлось уткнуться лицом в постельное белье.

Через двое суток после того, как Ларри начал свои независимые ночные поездки, Дороти отправилась днем повидать Эстелль.

— Ты иначе выглядишь, — сказала та. — Сюзанн с плеч скинула.

Дороти ответила, что нет, Сюзанн выдала им четыре разных комплекта инструкций касаемо ее планов на ближайшие три месяцы. Дороти села.

— И могу спорить, скоро в почте окажется еще один. Раньше она звонила, пока я не начала делать вид, что у нас телефон барахлит.

Ей очень трудно было держать себя в руках. Эстелль бы ее поняла; но к тому же она как пить дать разболтает. Просто не сможет устоять. И странно ли это будет, когда и самой Дороти с таким трудом удается сдерживаться? Лучше и не думать об этом. Мысль манила. Как у людей, глядящих вниз с высоты.