Мистер Джиттерс

Я резко просыпаюсь. Сердце колотится как сумасшедшее. Сквозь кружевные занавески в комнате Лорелеи пробивается тусклый серый свет. Только я не в комнате Лорелеи. И никакие это не занавески. Надо мной подрагивают ветви дерева, с которых свисают маленькие белые желуди. Я лежу под Костяным деревом. Пытаюсь подняться, но моя правая нога не двигается. Я с ужасом понимаю, что заснула здесь. И судя по освещению, провела здесь слишком много времени. Леса Харроу-Лейка забрали меня к себе. Теперь я пущу здесь корни и останусь навсегда.

Нет. Нет!

Но разве вчера не было полнолуния? Я пытаюсь пошевелить ногой, и она свободно двигается – только ботинок застрял под корявым корнем дерева. Когда мне наконец удается достать его, я отступаю от Костяного дерева на несколько метров. Сердце отчаянно бьется о грудную клетку. Что я здесь делаю? Я ведь была в квартире… нет, это был сон. Я ждала Картера, чтобы поехать в аэропорт, а потом Мэри Энн… Больше я ничего не помню. Я снова ходила во сне вместе с Мэри Энн. Мы подслушивали разговор между Ноланом и Ларри. Интересно, это воспоминание или сон? Или и то и другое? Не знаю.

Но в одном я не сомневаюсь: Мистер Джиттерс забрал Мэри Энн. И теперь я одна посреди леса. Черт!

Неужели я опоздала? Пропустила встречу с Картером? Я понятия не имею, который час. Я разворачиваюсь и бегу прочь от Костяного дерева, но спотыкаюсь о проклятые корни. Больно приземлившись на колени, я замечаю, что из моего кармана выпал какой-то предмет. Это скорлупка с белым жуком, она открылась при падении. То есть не просто открылась, а раскрылась. Дно скорлупки выскочило, и под ним открылось секретное отделение, где малюсенькими буквами нацарапана лишь одна фраза:

ХРАНИ СВОИ ТАЙНЫ НАДЕЖНО.

Лорелея часто повторяла мне эти слова. Она говорила это каждый раз, когда я записывала свои секретики на клочках бумаги. В потайном отделении скорлупки тоже лежит маленькая записка. Дрожащей рукой я достаю и разворачиваю ее.

Я не хочу, чтобы это чудовище снова прикасалось ко мне. Почему он не отпускает меня? Пожалуйста, пусть это закончится.

Я роняю записку. Ветер подхватывает и уносит ее. Это был почерк Лорелеи. Не кривые детские каракули. Наверное, она уже была подростком, когда написала это. Еще до встречи с Ноланом? Задолго ли до нее? Рассказывала ли она ему о Мистере Джиттерсе? Мне нужно выбраться из Харроу-Лейка и поговорить с Ноланом.

Я беру белого жука и спешу домой к бабушке. Когда я прихожу, ее нет у плиты, где она обычно бывает в это время. На кухне пусто, плита выглядит холодной и безжизненной. Ни в одной из комнат на нижнем этаже ее тоже нет. Наверху дверь в спальню закрыта. Я стучу – сначала тихо, потом громче. Она не отвечает, поэтому я дергаю за ручку. Дверь открывается с негромким щелчком. Кровать заправлена. Всё на своих местах, только бабушки нет. Я закрываю дверь и прижимаюсь к ней спиной. Куда она подевалась? На всякий случай я прохожусь по двору, но бабушки нигде нет. Кажется, она впервые вышла из дома за все время моего пребывания в Харроу-Лейке.

К черту это все. Только заберу пару вещей и пойду искать Картера. Вернувшись в дом, я взбегаю по ступеням и громко, с удовольствием хлопаю дверью в комнату Лорелеи. Жучки тут же просыпаются и начинают стрекотать, словно смеются надо мной в своих скорлупках… Они вернулись. Жуки снова на месте, аккуратно лежат на полочках в открытых скорлупках. Они наблюдают за мной.

Да пошли вы все к черту!

Я захлопываю каждую скорлупку. Одну за другой, одну за другой. Это особый, пугающе холодный, типичный для Нолана вид гнева. Вдвоем мы могли бы уничтожить этот проклятый город. Стереть его с лица земли вместе со всеми тайнами и больше никогда не вспоминать ни о Лорелее, ни о ее чудовищах. Я расскажу Нолану, что Ларри скрывал от него мои сообщения и отправил меня сюда, хотя я очень хотела остаться рядом. Просто избавился от меня – впрочем, как обычно. Позаботился. Нолан взорвется, если узнает. Сотрет его в порошок. Один раз такое уже было: Нолан со всей силы заехал Ларри в глаз. Помню, у него тогда остался здоровенный синяк и отек на пол-лица. Почему Нолан был так зол? Это было очень давно, но я напрягаю память, и размытые образы постепенно обретают форму. Нолан плохо выглядит, небритый и вонючий. В руке стакан виски.

– Эта сука сломает твою жизнь! – исступленно орет Ларри.

Нолан замахивается – и в следующую секунду Ларри уже лежит на полу. Это воспоминание настолько шокирует меня, что я начинаю сомневаться в его достоверности. Я никогда не видела Нолана таким пьяным и запущенным. Я с силой сдавливаю виски, прямо как бабушка. Может быть, если надавить сильнее, все наконец встанет на свои места.