— Фиби, я тебя не люблю, — её лицо замерло, а губы дрогнули, — Я в тебе существую. Любить-это значит желать и жалеть. А я не просто жалею и желаю. Ты проросла во мне. Ты живёшь во мне. Твоя жизнь смешалась с моей, как кофе смешивается с молоком. Было бы глупо, если бы ствол признавался в любви корням, или плодам, висящим на его ветках. Мы родились друг для друга, просто нашим родителям не успели об этом сообщить. А может и не хотели, — я припал лбом к её и сделал глубокий вдох, — Жизнь у нас с тобой будет долгая-долгая… Тебе может понравиться другой мужчина, а моё внимание может привлечь яркая женщина… Но из-за этого мы не сможем расстаться, потому что симпатии и восторг — остаются простой симпатией и восторгом. Мы будем смотреть на этих людей как на картины, поющие фонтаны, скульптуры… Возможно, нам будет интересно с ними говорить, в чём-то они восхитят нас… И это нормально. Но засыпать и просыпаться мы будем на одной кровати… И на ней — мы вместе состаримся, потому что мы не можем оторваться друг от друга. И пятилетняя разлука это показала. Мы всегда будем вместе, крошка.
Она заплакала, потом рассмеялась, а потом я взял её на руки и покружил по всей комнате… Этот вечер только начался.
— Я хочу познакомить тебя со своим вторым отцом, — проговорил я, — Сегодня же.
— Сегодня? — выдохнула она, — Адам, как я выгляжу?.. Я буду волноваться, я… Почему ты не предупредил?
— Ты выглядишь прекрасно. И потом, ему дорого всё, что дорого мне. Особенно — ты.
Она широко улыбнулась. После, я поставил её на ноги и мы спустились на веранду, чтобы ненадолго распрощаться.
— Как? Уже уходите? И ты, дорогая Фиби? — спросил отец.
— Да, — ответила она тихо.
— Может быть, вы ещё останетесь? У меня просто чудесный ром. А лёд — моя жёнушка делала. Она редко балует меня чем-то в приготовлении…
— Джон! — перебила его мама, заставив нас с Фиби засмеяться.
— Папа, — обратился к нему Ян, — Разве ты не видишь, им хочется побыть наедине? Они не виделись целую вечность. Теперь, после его воскрешения, им необходимо о многом поболтать и обо всём переговорить.
Я благодарно улыбнулся Яну.
— Ну, ладно, ладно, — примирительно сказал отец.
Попрощавшись, мы с Фиби, держась за руки, отправились к моей Ferrari California. Салон был пропитан ароматом гладиолусов, ароматом нашего счастья и нашей любви, которая брызгала из нас фонтаном. Стефан попросил меня приехать к ресторану у залива Пьюджет Саунд, как только мы освободимся.
Не прошло и двадцати минут, как мой названный отец обнимал меня, целовал руку Фиби и проводил нас к столику, где из открытых окон открывался прекрасный вид на залив. Мы поговорили о произошедшем ужине, пили шампанское, Стеф сорил комплиментами в сторону Фиби, она, краснея, то кивала, то смеялась… А когда мы, наговорившись, замолчали, он, вдруг произнёс:
— Вы похожи на мою покойную жену. Та же детская искренность и непосредственность… Знаете, это счастье, что вы вовремя обрели друг друга. Тогда, было рано. Но вы успели до того, пока нельзя сказать, что поздно. Я не буду от вас ничего просить, не буду указывать вам, что делать и давать какие-то никому ненужные наставления, только… Я прошу у вас внуков. Много. Много внуков! Я буду сидеть со всеми, пока вы будете делать новых! За вас! За ваше счастье! — он поднял бокал, а мы с Фиби, совсем пьяные от счастья, счастливые, любящие, и бесконечно довольные, чокнулись с ним…
Я ждал этого так долго. Но этого стоило ждать. Фиби со мной рядом. Звёзды мерцают в небе. И волны, гуляющие по тёмной глади, говорят мне: «всё не напрасно, Адам. Всё не напрасно».
Комментарий к A small Paradise
Ребятушки, вот и глава)
Писала её намного дольше прочих, так как, очень долго думала над диалогами))
А теперь, небольшое обращение: завтра вечером лечу отдыхать в Сочи)) На целых четырнадцать дней… Планирую полностью отказаться от интернета, так что, сори) Главу буду писать в тетради, как только вернусь - постараюсь быстро раскачаться и всё переписать) Спасибо большое всем тем, кто продолжает ждать, читать и оставлять отзывы)))
Надеюсь, глава порадовала)))
Всем хороших и радостных дней))
========== Connection ==========
Адам
На тридцать первое был назначен торжественный ужин. Ожидалось много гостей и родственников, даже тех, которые уже, наверное, забыли, что они родственники… Но им полагалось присутствовать. Наверняка, все дамы уже успели прикупить себе новые дорогие туалеты, не обошла свет Сиэтла и та новость, что на вечере будут репортёры, пресса.
Столы накрывались на летней веранде внизу, а так же в глубине особняка — в зале. Была нанята специальная прислуга, повара. В течение этих двух дней всё готовилось к празднованию, где должны были продемонстрировать и меня. Воскресшего и вполне обеспеченного члена семьи. «Нового члена старой семьи», — подумал я про себя.