Мистер и мистер Смит (ЛП)

— Работа — это все, что нас осталось. Я тебя сюда привез, а вот допросом займется кто-то другой. — Фишер в два шага приблизился к Заку, практически не оставив между ними пространства. — Я передам тебя кому-нибудь из коллег, потому что готов удавить собственноручно.

— Ни черта ты не готов.

— Не искушай меня.

— Отбрось свой эгоизм хотя бы на секунду.

Внутри что-то сломалось. Фишер буквально услышал щелчок и сжал кулаки, чтобы не размазать Зака по стене.

— Что?

— Наши отношения…

— У нас больше нет никаких отношений. — Он не удержался — пальцы обхватили горло, прижимая Зака к кафелю. — Еще слово, и кровью умоешься.

— Господи, Фишер, да ради бога, ударь меня. — В тоне Зака впервые проскользнула хоть какая-то эмоция — мольба. Он зажмурился, но когда открыл глаза, туман рассеялся. — Я больше тебя этого хочу. Но ты же не в состоянии.

Фишера затрясло, потребовалась вся сила воли, чтобы разжать пальцы и опустить руку. Он отпрянул, желая оказаться как можно дальше. Требовалось пространство, чтобы вернуть контроль и здравомыслие.

Фишер несколько раз сглотнул, стараясь убедиться, что способен говорить, прежде чем открыть рот.

— Будь осторожней в своих желаниях.

— Как ты не поймешь? — простонал Зак. — Я хотел бы, чтобы у нас в запасе было время пройти через все вместе. Довериться друг другу, поговорить начистоту.

— Зачем?

— Чтобы ты успел смириться с моей работой. Она не имеет к нам никакого отношения. Но времени у нас нет. Лучше бы тебе выплеснуть свой гнев как можно скорее, чтобы я смог вернуться и завершить свою миссию.

Фишер взорвался:

— Даже не мечтай!

— Я должен вернуться. — Зак ринулся к Фишеру и замер, едва не наступив ему на носки ботинок. — Понимаю, что это трудно, но мы должны подумать о том, как меня внедрить обратно.

Напряжение, повисшее в комнате, можно было резать ножом. Гул в голове Фишера напоминал жужжание люминесцентных ламп на потолке.

— Обратно?

— Мы должны.

— Ты с ума сошел, если думаешь, что еще есть какие-то «мы».

Зак поднял руки:

— Твои чувства ко мне так быстро остыли?

Фишер отстранился, желая съёжиться, уменьшиться в размерах, понимая, что прикосновения Зака могут стоить ему слишком дорого.

— Все, что я чувствовал, относилось к парню, которого на самом деле не существует.

— Чушь собачья.

Слова звучали правильно. Фишер почти в них верил. Почти.

— Я был для тебя лишь заданием.

— Ты знаешь, что это неправда. — Зак прижал ладони к животу Фишера. — Ты для меня всё.

Прикосновение обжигало кожу даже через ткань рубашки. Он отпрянул, чтобы разорвать контакт.

— Господи, ты стоишь тех денег, которые тебе платят. Врешь, не моргнув глазом. Отличный навык террориста, бездушной скотины.

— Так значит, мне приснились те слова, что ты шептал позапрошлой ночью?

Вопрос ударил под дых. Это был его ночной кошмар. Фразы, которые не следовало произносить, теперь давили, преследовали. Нужно хоть что-то сделать, что-то предпринять, чтобы увеличить расстояние между ними. С таким Заком Фишер не готов иметь дело.

— Не надо!

— Ты думал, я сплю, но я все слышал.

Фишер снова встретился с ним взглядом. Ярость клокотала в груди.

— Заткнись!

— Я ведь правильно тебя понял?

Это было уже чересчур. Фишер как наяву слышал свои слова, ощущал физически. Их не мог выжечь из головы даже раскаленный гнев. Его опутало, сковало чувство потери.

— Слушай меня очень внимательно, потому что сейчас я в здравом уме и твердой памяти, — процедил он сквозь зубы. — Я хочу, чтобы ты сдох.

В комнате повисла тишина.

— Ты хочешь…

Фишер больше не желал ни видеть Зака, ни о чем-нибудь думать. Он дернул дверную ручку:

— Натан!

Тот тут же вошел:

— Да?

— Он твой. — Фишер едва себя слышал из-за шума в голове. — Я тут закончил.

С Заком у них действительно все было кончено. С этой дерьмовой минуты.

* * *

Зак едва мог дышать. Шагнув через порог, он поклялся себе оставаться спокойным и практичным, даже когда кишки скручивались узлом. Но едва увидел Фишера, покрасневшего, сотрясающего от ненависти, все намерения пошли прахом. Упоминание его постельных откровений послужило последней каплей — Фишер просто сбежал. А ведь позапрошлой ночью тот шепотом умолял никогда его не покидать. Зак притворился спящим, чтобы послушать, что тот еще скажет, но Фишер замолчал.

Вспоминая об этом сейчас, в разгар схватки, вызвало тошноту и опустошение. С приходом на службу Заку наконец удалось освободиться от чувства вины, которое мучило его несколько лет, которое и толкнуло в ласковые объятья ЦРУ. А теперь столь желанное искупление может стоить Заку единственного человека, который имел для него значение. И это разрывало на части. Он уже сомневался, что в нем останется хоть что-то человеческое после падения Пентасуса.

— Когда я с тобой закончу, ты пожалеешь, что не получил пулю в лоб.

Зак едва удержался, чтобы не попросить Натана выполнить это обещание. Сначала помочь закончить работу, а затем все прекратить.

— У тебя был шанс.

— Я не позволю тебе забраться ему в душу.