Мистер Мейфэр

– Что ты тут делаешь? – прошипел он, тем не менее оглядываясь по сторонам, очевидно, боясь, что нас кто-нибудь заметит.

– Где? В Форт-Уильям? – спросила я, не совсем понимая вопроса. – Это ведь запланированное мероприятие, и я…

– Я имею в виду, что ты всю неделю делаешь в Шотландии? Зачем ты вообще приехала? – Он протянул руку и попытался схватить меня за запястье, но я отдернула руку и отступила на шаг.

– Что ты имеешь в виду? Вы же с Карен сами меня пригласили, – произнесла я.

Он еще смел злиться на меня!

– Ты не должна была на это соглашаться, Стелла. Ты выглядишь полной дурой. Разве сама этого не видишь?

Внутри у меня все скрутило, к горлу подступила тошнота – я чувствовала, что загнана в угол безжалостным врагом.

Судя по выражению лица, Мэтта переполняли злость и осуждение.

Он явно злился на меня. Хотя это я должна была сердиться и возмущаться. Именно он во всем виноват. Это он изменил мне с моей лучшей подругой.

Что плохого я ему сделала?

– Если вы не хотели видеть меня на свадьбе, то не стоило присылать приглашение, – возразила я, пытаясь говорить ровным голосом, хотя мне казалось, что я барахтаюсь в бурных водах, пытаясь не утонуть.

Ощущение несправедливости всего происходящего смешивалось с чувством стыда, которое Мэтт почему-то всегда умудрялся вызывать у меня. Например, он мог намекнуть, что у меня дурной вкус, когда я показала ему мебель, которая хорошо бы смотрелась в нашей квартире, заявив, что она выглядит слишком помпезно. Я помнила, как презрительно он посмотрел на меня, когда я сказала, что выиграла конкурс на переоборудование интерьеров в местной гостинице, когда мы еще жили в Манчестере. Тогда я этого почти не заметила, но теперь, вспоминая, я поняла, что он пытался принизить все, что вызывало у меня воодушевление, и заставить меня испытывать стыд и неуверенность в своих силах.

– Впрочем, это так в твоем духе, Стелла. Ты такая навязчивая и жалкая.

Мы с Мэттом решили съездить в Индию сразу после окончания университета. В наш первый же вечер в Дели, возвращаясь с ужина, мы прямо в центре города наткнулись на слона в сопровождении хозяина. Тот зазывал туристов сфотографироваться с ним. Я не понимала, как такое огромное животное позволяло водить себя на цепи, обвивающей его мощную ногу. Он мог бы затоптать мучителя и убежать обратно в джунгли, к своей семье и друзьям. Каким образом этот человек сумел выдрессировать огромного слона так, что он беспрекословно следовал за ним?

И только сейчас, стоя перед Мэттом, я поняла, в чем дело.

Слона приучили к тому, что ему будет больно, если он выйдет за рамки дозволенного. Именно ожидание боли и не давало ему убежать на волю.

Боль, которую причиняли бедному слону, была физической. Боль, которую годами причинял мне Мэтт, была душевной. Но нас обоих – и слона, и меня – просто запугали.

Путем постоянных унижений.

У нас забрали нашу силу.

И теперь, стоя напротив Мэтта, я все еще чувствовала тяжесть той цепи, его неоправданная злость парализовала меня, и я не была уверена, что у меня хватит сил самой предъявить ему обвинение.

– Карен просто хотела проявить вежливость. А я предупреждал ее, что ты вполне способна на какую-нибудь сумасбродную выходку, типа этой. Ты совершенно потеряла связь с реальностью, Стелла.

Я не находила что ответить. Передо мной стоял человек, которого я любила семь лет. Человек, которому я доверяла, с которым хотела создать семью. А теперь он смотрел на меня со смесью презрения, злости и раздражения, словно мы вообще незнакомы.

– Вы с Карен сами меня пригласили, – повторила я. Не могла же я заявить ему, что на самом деле это последнее место, где мне хотелось бы побывать.

– Чего ты ожидала, заявившись сюда? Что я передумаю? Ты еще много лет назад должна была понять, что наши с тобой отношения временные. Я же никогда не делал тебе предложение, Стелла. И думал, что ты понимаешь намеки. Ведь наши отношения не были безоблачными, но ты все неправильно истолковывала, воображая, что мы будем вместе вечно. Я думал, что мой переезд в Лондон поставит точку в этой истории. Но ты решила продолжать и потащилась за мной. Боже правый, очнись же, наконец!

Я чувствовала себя как испуганный олень, застывший в свете фар. Хорошо, допустим, Мэтт не любил меня. И теперь женится на моей лучшей подруге – но почему он твердит, что я во всем виновата? У меня ноги подкашивались под его холодным непреклонным взглядом. Он твердо решил размазать меня морально. Мэтт хотел показать, что порвал цепь на моей ноге много лет назад и с тех пор пытался прогнать меня на волю. Как я могла быть такой наивной? Когда он рассказал, что ему предложили работу в Лондоне, я испытала шок, но он никогда не предлагал расстаться. Просто сказал, что это возможность, которую он никак не может упустить. Он не говорил, что хочет поехать туда один. До того самого вечера, когда он заявил, что собирается съехать с квартиры, я и не подозревала, что между нами что-то не так. Но, может быть, наши отношения, с его точки зрения, никогда не были идеальными.