Мистер Ми

Ферран неодобрительно поглядел на пачку бумаг в руках своего друга.

– Поаккуратней с ними обращайтесь, – сказал он. – Помните, что их хозяин ими очень дорожит.

– Ха! – хмыкнул Минар. – Писаки придают такое же смехотворно преувеличенное значение своим опусам, какое простушка-служанка – своей девственности.

И с этими неоправданно вульгарными словами он ушел.

Некоторые читатели (и, без сомнения, большинство писателей) не согласятся с этим высказыванием Минара, но он был совершенно прав, утверждая, что ему придется долго ждать на рынке на Бодуайе. Прошло немало времени, прежде чем ему и ему подобным позволили копаться в кучах побитых фруктов, подгнивших овощей и обрезков мяса сомнительного свойства. Вот тебе и ресторан, обещанный Ферраном! Дожидаясь конца торгового дня, Минар прочитал статью, в которой отрицалось существование Вселенной и которая не сумела заглушить голодное урчание у него в желудке. Но так или иначе он сумел набрать достаточно съестного. И отложил в сторону совершенно целое яблоко, коим собирался угостить свою юную подругу.

Поднимаясь по лестнице, Минар опять постучал ей в дверь, и на этот раз она была дома.

– Я принес вам кое что, – сказал он, когда Жаклин, приоткрыв дверь и разглядев, кто к ней пожаловал, распахнула ее перед ним. Минар подал ей яблоко. – Конечно, оно вряд ли вознаградит вас за ваши труды.

Жаклин неуверенно взяла яблоко, поблагодарила Минара и так и осталась стоять в дверях с лицом, освещенным признательностью, разглядывая его подношение.

– Конечно, я еще не вернул вам булавки, – сказал он. – Ну что это такое – все время про них забываю!

– У вас плохая память? – спросила Жаклин, созерцая яблоко, словно это был требник.

– Наоборот, у меня очень цепкая память – по крайней мере в некоторых отношениях. Если я что увидел, то этого уже не забываю.

– В таком случае вы необычный человек, – ответила Жаклин. – Большинство людей очень забывчивы.

– Хотите, я пойду наверх, найду булавки и вам принесу? – спросил Минар.

Жаклин задумчиво поджала губы, словно речь шла не о нескольких булавках, а о какой-то сложной проблеме. Потом покачала головой:

– Да нет – не так уж это срочно. Лучше подождите немного, я собираюсь готовить травяной отвар – хотите и вас угощу?

На этот раз она закрыла за ним дверь. Минар сел на стул, Жаклин поставила на огонь воду. Минар положил на стол пакет с продуктами и пачку рукописей. Он не спускал глаз со стройной фигурки Жаклин, возившейся у плиты. Впервые в жизни Минар был влюблен.

Жаклин занималась приготовлением отвара с большой серьезностью, не произнося ни слова. Минар тоже молчал. Казалось, идут приготовления к какому-то религиозному действу. Когда все было готово, Жаклин подала Минару стакан с горячей жидкостью, сама взяла другой, и они принялись пить отвар.

– Каждый оплаченный долг влечет за собой другой, – сказал Минар. – Яблока явно недостаточно.

И он открыл пакет, показывая Жаклин его содержимое.

– Мне это не нужно, – сказала она.

– Пожалуйста, – попросил Минар, – возьмите хоть сколько-нибудь.

Кончилось тем, что они пообедали вместе. Жаклин зажарила пустившее сок мясо, и его аппетитный запах наверняка достиг обоняния бедного Феррана, которому предстояло остаться без ужина; она сварила морковь и прочие овощи и сделала рагу, показавшееся Минару вкуснее любого ресторанного блюда. Таким образом, обещание Феррана, что их ждет роскошный ужин, оказалось выполненным, и Минар, сознавая, что его тощий друг сидит наверху с пустым желудком, отложил для него несколько груш и кусок хлеба.

– Женщиной, способной приготовить такой обед, – сказал Минар, вытирая рот, – может гордиться любой, кому посчастливится заполучить ее в жены.

Жаклин, которая, занявшись обедом, перестала поминутно краснеть, вся зарделась.

– Вам пора возвращаться к вашему другу, – сказала она. – А булавки можете занести мне завтра.

– Я обязательно их принесу и вместе с ними принесу вам в дар свое сердце, – прочувствованно сказал Минар, прощаясь с Жаклин. Она вручила Минару его пальто и то, что осталось в пакете. И только когда закрылась дверь и Минар больше не видел ее лица, он осознал, как бессовестно поступил с Ферраном.

Он поднялся по лестнице с тяжелым сердцем, придумывая, как объяснить свое долгое отсутствие и пустой пакет. Войдя в комнату, он увидел, что Ферран все еще работает, словно не прошло уже несколько часов и словно его нисколько не мучил голод. Минар принялся излагать свою басню.

– Мой друг, я подвергся нападению, – сказал он. Ферран встал из-за стола.

– Что случилось?

– Их было двое. С одним я, может быть, и справился бы, но двое грабителей с ножами – где уж тут! И они были хитры – следовали за мной до улицы Платриер и напали, только когда я свернул в переулок. Но не волнуйтесь, Ферран, я не ранен. Я даже сумел спрятать в кармане немного еды – вот! – Он вынул груши и кусок хлеба. – Ешьте все это сами, мне ужасно стыдно.

– Это пустяки, – сказал Ферран. – А куда делись рукописи?

Рукописи? Минар совершенно про них забыл.

– А, рукописи. Боюсь, что их нет.

– Вы их потеряли? У вас их отняли грабители?