Мистер Морг

— Совершенно верно. Это место, куда… как бы это сказать… пожилых людей, которым нужен уход, отдают их родственники, которые больше не могут с ними жить.

— То есть они больны?

— Кто-то болен. С кем-то трудно справиться: они становятся неуправляемыми. Как некоторые дети. Их трудно кормить или… мм… ну и всякое такое. Она мне подробно об этом рассказывала.

— Это заведение квакеров?

— Я думаю, она получает какие-то деньги от города, если вы об этом. Но она автор концепции. Она полагает, что со временем эта идея будет приобретать все большую популярность.

— Интересная концепция, — тихо сказал Мэтью.

Он снова посмотрел на пистолеты. Лицо его было спокойно, но в душе всколыхнулось воспоминание о том, как в тот первый день в Уэстервикской лечебнице Грейтхаус зачитывал вымышленные имена Морга из распоряжения о передаче: граф Эдвард Баудевайн, лорд Джон Финч и граф Энтони Лавджой.

Лавджой.

И совпадение интересное.

— Послушайте, — сказал Квизенхант, почесывая затылок. — Вы хотите сказать, что одна из ловушек для воров, которую я продал миссис Лавджой, оказалась в руках этого преступника Морга?

— Да. Шестая.

— Это очень странно. Я продал их ей… мм… у меня в книге учета записано когда — она лежит наверху, но я уверен, что это было задолго до того, как разбойников поймали. А с тех пор я видел ее много раз, но ни разу не слышал от нее, что ее ограбили или украли ларец.

— Да, — согласился Мэтью. — Странно.

— Тогда как это можно объяснить?

Мэтью обдумывал этот вопрос. Рассматривал его с самых разных сторон. И наконец задал свой собственный:

— Вы не подскажете, где тут можно купить костюм?

Глава 27

— Дорогой мистер Шейн! — сказала женщина, поднявшаяся со стула, когда он вошел в комнату. — Очень приятно познакомиться с вами.

Она медленно, грациозно подошла и протянула руку. Мэтью взял ее и, как положено, поцеловал. «Интересно, не размышляет ли она сейчас над тем, каким способом убить меня?» — подумал он. Но улыбалась она вполне дружелюбно.

— Садитесь, пожалуйста. — Она указала на стул, стоявший с другой стороны черного лакированного стола. — Опал! — обратилась она к молодой девушке, впустившей его. — Возьми, пожалуйста, у мистера Шейна шляпу и плащ. И принеси ему… Что вы будете, сэр? Чай? Кофе? Стаканчик бренди?

— Чай будет в самый раз. Если можно, очень крепкий.

Он повернулся и посмотрел на служанку, а она, как ему показалось, бросила взгляд на его промежность. Мэтью снял только что купленный темно-серый плащ и темно-зеленую треуголку и отдал их девушке, которая, поворачиваясь, чтобы уйти, потерлась бедром о его бедро (и это ему уже точно не померещилось). Мэтью подумал, что у нее, должно быть, большой опыт в такого рода делах: она прикрыла свой маневр плащом, и все закончилось очень быстро, оставив лишь ощущение покалывания.

— Садитесь, садитесь! — сказала миссис Лавджой, показывая на стул.

Она продолжала по-прежнему дружелюбно улыбаться и, может быть, вовсе не собиралась его убивать. Может быть, она ничего не знает о чудовище по имени Тирантус Морг, может быть, существует вполне разумное объяснение тому, как шестая ловушка для воров, изготовленная по ее заказу Оливером Квизенхантом, оказалась у Морга.

Может быть, может быть, но Мэтью все равно намеревался сойти сегодня за молодого адвоката по имени Михей Шейн и сыграть свою роль как следует. Шейном его окрестила Фейт Линдсей, а Михеем звали очень доброго и трудолюбивого портного со Спрус-стрит. Портной взглянул на золотую монету, которую ему предложил Мэтью, и принялся переделывать темно-зеленый костюм, оставшийся в ателье после того, как молодой торговец, которому он предназначался, проиграл кругленькую сумму на собачье-крысиных боях в лесу к северу от города. Мастер немного подобрал тут, чуть-чуть выпустил там, и вот — этот пес готов сражаться.

…За два дня, прошедшие после визита Мэтью в дом изобретателя, бритье и горячая ванна сделали чудеса. От кровоподтеков остались одни лишь намеки, хоть они и норовили еще влезть в любой разговор, и, конечно, пластырь еще какое-то время должен был оставаться под левым глазом. Прошлым вечером в своей комнате в пансионе миссис Энгуайр на Пятой улице он снял кожаные повязки с ладоней и ступней и обнаружил, что раны и ссадины вполне сносно зажили. Он задумался: как там Грейтхаус? Хорошо бы здоровяк выкарабкался. Но сейчас нужно думать только о завтрашнем дне и о встрече с Джемини Лавджой.

И вот прохладным солнечным утром он взял в конюшне на Четвертой улице лошадь, поехал по приятной, тихой сельской дороге, проходящей между пологими лесистыми холмами, плодородными фермерскими полями, обширными пастбищами и аккуратными каменными стенами, и сразу за таверной «Шустрый плуг» повернул свою скакунью на ухоженную дорогу, идущую на северо-запад. Вскоре он увидел огромную кованую арку, выкрашенную в белый цвет, с голубой надписью «Райский уголок», и проехал под ней. Очевидно, он сейчас увидит, как кто-то представляет себе Небеса.

— Полагаю, скоро нас коснется первое дыхание зимы, — сказала миссис Лавджой, сев напротив него.

— Вне всякого сомнения, — ответил Мэтью.