Мистер Трикстер (СИ)

- Это была совершенно глупая идея с самого начала, - устало и почти капризно в который раз заявил ему Габриэль, когда они пробирались по темной мокрой аллее к светящимся вдалеке окнам Студенческого Дома. Большая папка в его руках, которую Сэм собирал только этим утром, казалась совершенно неподходящей его новому образу, тоже старательно созданному Сэмом. Бог знает, сколько сил и упрямства потребовалось младшему Винчестеру, чтобы уговорить Габриэля хотя бы попробовать побывать на собеседовании. Когда Сэм в четверг вечером, все еще чувствующий себя неуютно из-за принятого решения поговорить с братом, но все же отложенного «потому что в конце недели Дин всегда добрее», возвращался с подготовительных курсов относительно новой компьютерной системы тестирования, которую обещали ввести в Стэнфорде с этого года, он неожиданно натолкнулся взглядом на простоватое объявление о том, что в таинственный центр художественных инновации приглашают всех желающих талантливых людей на собеседования в любом направлении искусства, а так же дают советы и возможные предложения по поводу работы. Сперва он не обратил на объявление никакого внимания – реклама была дешевой и распечатанной на обычном черно-белом принтере. И все же название центра осело в его мыслях, и когда Габриэль ушел в душ уже в общежитии, Сэм решил набрать его название в интернете. Оказалось, что центр этот – первый в своем роде, почти консультативный, работающий только за мизерный процент от будущих сделок обученных талантов и состоящий почти полностью из профессоров университетов различных направлений, которые устали от того, что на экзамен 3/4 приходящих людей в действительности обладают только желанием творить, но не возможностью. Приглашение всех, кто не может или уже определился с будущим обучением, было написано скромным и простым языком, ниже давался телефон, по которому можно было договориться, и адрес, который свидетельствовал о не самом спокойном районе.

- Глупости, все прошло лучше некуда, - привычно парировал Сэм, пока не забрал, наконец, его папку, продев за резинку руку и устроив папку на спине. Он шел чуть позади Габриэля, и не думавшего обходить лужи после вечернего дождя. Они не настаивали на утренней встрече, а ответившая в тот день Сэму вежливая секретарша сообщила, что относительно изобразительных искусств остались только вечерние часы, на которые Сэм и согласился прежде, чем даже рассказал об этом Габриэлю. И хотя он выдержал немало ядовитых комментариев в свой адрес, обещаний никогда больше не разговаривать и обиженных взглядов – как посмел он без спросу – он все равно настоял на своем. Ничего страшного, обещал он, не будет, если кто-нибудь посмотрит то, что ты рисуешь. И потом он использовал главный козырь. Он попросил сделать это ради него самого, и тогда Габриэль со вздохом достал из-под кровати коробку, с самого дна которой к Сэму полетела пыльная папка. Там были и старые пробы, и совершенно новые рисунки, не только ангелы, как он боялся, но и улица, и город сверху, и все это только набросками, черно-белыми линиями и изредка чудесными красками посреди однообразных набросков что-то, что в скетче выделялось сильнее всего – красное закатное солнце или огромная серо-желтая луна. Рисунков было огромное количество, но большинство из них выглядели так, словно их нарисовали, как минимум лет пять назад. И, тем не менее, они все еще были невероятными, как казалось Сэму, так что он просто купил на следующий день для них папку. Оставалось дело за малым – убедить Габриэля одеться так, как будто ему не пятнадцать, а скоро девятнадцать.