Мистер Трикстер (СИ)

- Сделай меня своим, - неожиданно попросил его Габриэль, даже не думая вырываться. – Сделай так, чтобы я даже подумать о Дине не мог, - одно упоминание его брата снова заставило Сэма забыть обо всей рациональности – его поцелуй был груб, он оставил губы Габриэля покрасневшими от болезненных укусов. И Габриэль отвечал, несмотря на боль, так отчаянно, как будто сам искал слов, чтобы попросить о подобном. На одном из его запястий осталась тающая белая полоса от слишком сильной хватки, а второе уже краснело. – Чтобы я не думал ни о ком вообще, - и он застонал Сэму в рот, выгибаясь навстречу грубым прикосновениям к наполовину возбужденному члену, несмотря на ткань штанов. На каждый поцелуй-отметку на своей шее он отвечал стоном, иногда стараясь сдержать их, иногда даже не пытаясь, до боли сжимая волосы Сэма и не думая о том, что ему, возможно, придется слишком долго прикрывать чем-нибудь горло. Укусы были слишком сильны, но и вполовину не передавали всей той ненависти Сэма к любому, на кого Габриэль хотя бы просто бросит взгляд. Всего того отчаяния, которое заполняло его, стоило ему понять, что он ничего не стоит рядом с остальными. Но больше всего в нем было разочарования оттого, что ему и близко не вызвать тех эмоций у Габриэля, который занимал все его мысли полностью даже недели спустя. Он хотел, чтобы Габриэлю было так же больно, как ему самому. Поэтому он не пропускал ни одного места, где обычно целовал – теперь там оставались краснеющие укусы. Он потянул за сосок, несильно сжимая его зубами и заставляя Габриэля зашипеть от боли. Он поднял взгляд – Габриэль ответил ему своим, отчасти сумасшедшим и отчасти серьезным. Он хотел поцеловать его снова, используя зубы, но Габриэль успел первее, завладев языком его ртом. Его ладонь давила на затылок, а язык, пусть и настойчиво, но все же ласкал его собственный. Тогда весь его гнев потерял всякий смысл – поцелуй был именно тем, после которого избежать близости было невозможно. Но он и не собирался. Габриэль принадлежал ему, еще тогда, когда Сэм был единственным, кто не обращал на него внимания, и, черт возьми, как он хочет обратить его сейчас.

Сэм едва ли провел языком по его животу, минуя незаметный шрам под левым ребром, стаскивая штаны. Габриэль поднял бедра, помогая ему, и снова заставляя прерваться на поцелуй. Сэм провел по внутренней стороне бедра ладонью, поднимаясь к мошонке. Он посмотрел на Габриэля – это все еще и близко не напоминало то, что они иногда себе позволяли. Если его собственный страх, наполовину придушенный первым удачным опытом близости и разговором с Кроули, пытался прорваться наружу последний раз, то любое представление о том, кто еще мог бы касаться Габриэля, мгновенно убирало любые сомнения и снова раздражало. Промедление он скрыл тем, что снова потянулся к губам Габриэля, улучая мимолетный поцелуй и проводя по его члену ладонью, перехватывая у основания. Он не думал заканчивать только этим, ему нужно было только осознать, насколько он хочет этого сам. Он не был готов отсосать ему тогда в ответ, а теперь всерьез подумал о проникновении, и хотя они обсуждали это – благодаря Габриэлю, в несерьезной форме, сделать это казалось невозможным.

- А все так многообещающе начиналось, - фыркнул Габриэль, оправившись от неожиданности. – И все тебе помогать нужно, даже ревновать без меня не умеешь, - он потянул Сэма на себя, стягивая его футболку и позволяя устроиться меж своих бедер. Расстегнув его ремень, Габриэль откинулся на спину в ожидании, пока Сэм стянет с себя джинсы. Он лениво провел рукой по своей груди, поднимаясь к темнеющим следам на шее. Его браслеты тихо прошуршали, когда он остановил руку против самого темного синяка на ключице.

- Извини, я не знаю, - и Сэм не успел закончить, когда кончики пальцев Габриэля коснулись его губ, заставляя замолчать.