Мистерии доктора Гора и другое…

Внезапно и ненадолго наступало затишье. Океан вроде бы успокаивался, укрощенная масса его перекатывалась где-то далеко внизу, отражая свинцовым мерцанием отлогие берега траулера. Такие передышки были неожиданны и коротки. А потом все начиналось снова… Редко в этом районе можно встретить простую рыболовецкую шхуну или небольшое судно: бывалые и опытные капитаны, хорошо зная норов океана, обходят стороной зону, в которой «Гефесту» досталось рыбачить в тот раз — они прокладывают лоции где-то на почтительном расстоянии от этих мест.

Чернов:

— За наш корабль мы в общем-то были спокойны — был он из числа тех, которые приходили к нам с верфей Восточной Германии, и обладал повышенным запасом прочности, примерно таким же, как и у судов типа БАТМ (большие автономные морозильные траулеры).

Когда мы вошли впервые в район лова, мне показалось, что мы вообще не покидали советской рыболовной зоны — насколько хватало обзора, мы были окружены нашими судами: из Калининграда и Мурманска, из Одессы и Владивостока, из всех портов Эстонии, Литвы и Латвии. Ночью казалось, что стоим мы совсем рядом с берегом — огни окружавших нас пароходов создавали иллюзию большого города…

С ловом в этот раз не очень везло: по нескольку часов бороздили мы океан тралом в надежде зацепить им косяк ставриды, пару раз удалось вытащить его полным. Чаще же косяк разбивался, и лишь небольшая часть его оказывалась на палубе нашего траулера. А еще чаще трал и вовсе оказывался пустым. Конечно же, было это для нашей команды весьма огорчительно — план не получался, соответственно не приходилось рассчитывать и на приличный заработок. А чему, собственно, было удивляться? Ведь мы-то были не только свидетелями, но и прямыми участниками хищнического уничтожения фауны по всей акватории мирового океана — от побережья Норвегии и до южной оконечности Африканского материка.

Особо в этом разбое отличаются советские суда. «Самая передовая система», будучи не в состоянии прокормить собственное население, мародерствует в международных водах, нимало не заботясь о последствиях этого разбоя, которые грозят не только каким-то породам рыб, но и экологической среде в целом.

Вот один из самых наглядных примеров. В конце 60-х годов советские разведывательные спутники обнаружили большие запасы рыбы у берегов Южной Америки. Вскоре же после этого Советский Союз заключил договор с Перу, согласно которому Москва стала поставлять этой стране оружие. А взамен было запрошено, казалось бы, совсем немного — ремонтно-техническая база для советских рыболовных судов в Кальяо. И через несколько лет советские суда буквально опустошили близлежащие районы океана.

Заходя после полугодового плавания на заправку и ремонт, они вскоре снова появлялись в рыболовной зоне и буквально выкачивали из океана миллионы тонн рыбы, не особо при этом разбираясь, взрослая она или молодь, дозволено ли ловить в этот сезон или следует переждать нерест. Результаты не замедлили сказаться: если раньше вес отдельной рыбины в среднем составлял в этом районе 5–6 килограммов; то теперь он редко достигал 0,5–1 килограмма.

Нахлебники

Иногда же сотрудничество Советского Союза со своими иностранными друзьями принимает поистине причудливые формы, нередко — весьма дорогостоящие и приносящие немалый убыток обеим сторонам.

По соглашению с правительством Мавритании советские корабли, добывая рыбу в экономической зоне этой страны, обязаны брать на борт какое-то число местных моряков. Предполагается, что в помощь своему экипажу. «Помощь» эта заключается, главным образом, в том, что мавританцы слоняются по судну, не проявляя ни малейшего любопытства к происходящему вокруг них. Но зато — и советские матросы это хорошо знают — когда наступают обеденные часы, они раньше других оказываются в корабельной столовой и, сгрудившись за отдельным столиком, дружно, каждый за троих, уминают матросский паек…

— И еще, — рассказывает Чернов про одну из таких групп, — их активность проявлялась в частых молитвах, когда они, приняв экзотическую позу, коленопреклоненно бились лбом о прямоугольный белый камень с выведенными на его поверхности иероглифами, ритмично выкрикивая на своем диковатом наречии слова молитв. Зато заработную плату от советского пароходства, — добавляет с усмешкой он, — получали они исправно. И, конечно, в долларах…

Бывалые моряки, смирившись с особым статусом этих гостей, старались не обращать на них особого внимания. Но порою и у них не хватало выдержки. И тогда случались конфликты. Ну, к примеру, такого рода.

Как-то, в плавание Чернова на траулере «Боровцев», у берегов Мавритании к борту судна причалила шлюпка с восемью одетыми в разноцветное тряпье «матросами», призванными составить пополнение экипажу траулера.

— Друг, дай послушать кассету! — обратился к одному из них кто-то из команды, когда мавританцы уже поднялись на борт, вооруженные своим главным орудием производства — транзисторным магнитофоном.

Услышав в ответ отборный русский мат — этому мавританцы учились достаточно быстро — матрос, разумеется, ответил в том же духе.