Мистерия запретных истин

— Очень хорошо, тогда я предупрежу друзей на родине о вашем возвращении. Там мы подготовим надежное убежище. Сами понимаете, сила, которой вы теперь обладаете, делает вас опасной для Яроссия, как никогда. Я только…

Он осекся, поскольку почувствовал, что каждая его фраза заранее известна принцу.

— Вы все правильно решили, Николай. Мы ненадолго расстанемся. Я буду ожидать вашего возвращения. И мы отправимся в путь.

— Принц…

— Не бойтесь, не передумаю, не потеряюсь. Свою судьбу я уже выбрал!

— Слава Богу. И еще, глупо предупреждать, но… будьте предельно осторожны. Не доверяйте никому. Те, кто могут «посетить» вас, хитры, как бесы.

— Успокойтесь, мой друг. Просто возвращайтесь скорее.

— Быстро, как только смогу! — горячо воскликнул Николай.

Вячеслав крепко обнял его; обнял так, словно знал Николая многие и многие годы. Люди-боги бесстрастно наблюдали за их прощанием. Денисов вновь подумал о странностях обитателей измерения Белых альв: или их «божественная» сущность так взлетела над человеческой, что опуститься уже не может? Или эмоции им неведомы изначально?

— Ждите, принц Славий! — повторил Николай. — Очень скоро… Не пытайтесь вновь открыть ларец, как бы вам не захотелось. Иначе быть беде!

Тогда они и не представляли, каким долгим станет расставание. Каждый попадет в переплет, какой не представить и в самом кошмарном сне.

Небольшая башня — традиционное место проживания арктов на исторической родине принца Славия, пряталась в скалистой местности. Полет к ней продолжался уже более часа.

Во времена Бреаборы аркты спокойно пролетали над своей территорией, никому и в голову не пришло бы заинтересоваться делами жителя Империи. Тем более, тысячелетний принцип Арктиды гласил: «Дела двоих не касаются третьего» Сейчас положение изменилось, по приказу Яроссия повсюду велось наблюдение специальными воинскими подразделениями. Официальная причина этого — ухудшение отношений с Атлантией и возможные провокации со стороны вражеского государства. Но дело было в другом, Яроссий чувствовал, что в различных кастах общества зреет недовольство его правлением, особенно среди священников и производителей. Первые обвиняли Яроссия в том, что, называя Атлантию темной силой, он потихоньку копирует некоторые моменты ее жизни. Он не выступает против используемой там магии, наоборот, публично заявляет, что и в ней есть «соль», и ее надо поставить на службу Добру.

Каста производителей возмущалась новомодной тенденцией: труд, оказывается, должен быть направлен не во благо развития, а в интересах большинства. Как может большинство определить полезность того или иного творения? На худой конец это происходит потом, по истечении времени…

Лишь одна каста — не делающих, довольна. Яроссий обласкал ее красивыми словами, мол, этих людей не понимают, они — не просто в созерцании и праздности, а в серьезных раздумьях, в поисках своего нового «я».

Поэтому представлять их образцом «неправедного существования» грешно и преступно.

«За кого Яроссий принимает свой народ? — размышлял Николай. — Он, наверное, перепутал измерения? Там, где прятали принца Славия, мозг людей работает всего на шесть процентов, но у арктов — на одиннадцать».

Николай продолжал облет скалы. У одного из похожих мест погибла Бреабора, великая правительница и… женщина его мечты. Он всегда с особым трепетом припадал к ее руке, хотя в Империи любое чинопочитание не принято. Николай думал о ней не только, как о первой женщине Арктиды, но и о… своей любви!

Ее убили! Лишь наивный способен сомневаться! А главное доказательство — слезы Яроссия. Лицемер с холодным сердцем, он презирал жену! И вдруг… Почему бы не сказать открыто: «У нас с Бреаборой существовали разногласия, но она была моей супругой!» Не сказал!

В измерении иллюзий люди стараются спрятать мысли, объясняя это изощренной игрой ума. На самом деле они подражают рабам; те льстят хозяевам, а сами с удовольствием прикончили бы их. Униженное положение обрекает их на безгласность. В Арктиде же стараются изъясняться открыто, зачем одному достойному, умному человеку обманывать другого?

А Яроссий пошел на подлог!..

Николай уже подлетал. Удивительное место: скалы напоминали огромные зубья, стартовые площадки гладко отшлифованы, над ними кружили птицы, нехотя сторонившиеся своего нового конкурента. На нужной площадке Николай заметил человека и тут же устремился к нему. Тот радостно замахал.

Николай опустился, снял летный костюм, человек воскликнул:

— Вы или не вы?

— Не похож на самого себя?

— Сначала подумал, что орел. И он несет нам благую весть.

— Я не птица, но весть замечательная. Тот, кого мы ожидаем, скоро прибудет сюда.

— Весть и впрямь замечательная! А когда и где его ждать?

— Слишком много вопросов, — ответил Николай. — Ответов у меня пока нет.

— Понимаю, друг, вашу скрытность. Опасаетесь предательства… Нет, не моего. Предательства камней, невольно хранящих наши голоса, птиц, своими криками разносящими тайны. Или специальных волн, улавливающих даже передаваемые друг другу мысли (способ общения, который может применяться у развитых рас. — прим. авт.).