Мистериозо

— Это была шутка, — сказал Лайкмаа и понял, каково пришлось его собеседнику. — Ну хорошо. Юри Маарья говорит по-шведски, что может представлять определенный интерес. Он много лет прожил в Швеции, но не зарегистрирован в вашем полицейском реестре. Насколько мы знаем, он близок к Виктору-Икс. Мы также знаем, что он наряду со многими другими занимается переправкой беженцев за границу. У нас есть распоряжение самых высоких инстанций не проявлять излишнего рвения в делах, касающихся беженцев. Приблатийские государства переполнены людьми, которые спят и видят, чтобы попасть в Швецию, которую они считают раем. По-видимому, их сведения довольно древние.

Нурландер холодно посмотрел на него. Лайкмаа явно сказал не все.

— Вы что-то недоговариваете, — мрачно сказал Нурландер.

Лайкмаа глубоко вздохнул и велел себе думать о хороших прибалтийско-скандинавских взаимоотношениях и о зависимости от шведской помощи, но ему думалось только о высылке прибалтов и о шведской экономической политике в Балтийском регионе.

Многозначительность этого вздоха ускользнула от Нурландера. Он услышал только последовавший за ним ответ Лайкмаа:

— Я потратил целый день на безрезультатный допрос одного из приближенных Юри Маарья, наркодельца по имени Арво Хеллат. Через несколько часов он будет отпущен за недостатком улик. Он говорит по-шведски. Он из Нукё, если для вас это что-нибудь значит. Хотите попробовать допросить его?

Нурландер поднялся, не говоря ни слова. Он взял след.

Лайкмаа повел его по наземным и подземным коридорам в следственную тюрьму. В сопровождении двух охранников они подошли к железной двери и остановились перед ней.

— Я думаю, будет лучше, если я буду присутствовать, — сказал Лайкмаа. — Не беспокойтесь, я ни слова не понимаю по-шведски. Но впустить иностранного полицейского без сопровождения в эстонскую тюрьму — это нарушение наших правил. Надеюсь, вы меня понимаете.

Нурландер кивнул, стараясь, чтобы лицо не выдало его разочарования.

Они вошли в камеру. Там сидел светловолосый человек, похожий на финна. У Вигго Нурландера встал перед глазами образ Арто Сёдерстедта. Арво Хеллат саркастически улыбнулся вошедшим борцам с мафией и произнес что-то по-эстонски. Лайкмаа сдержанно ответил ему и указал на Нурландера, который откашлялся и заговорил. Говорить по-шведски было таким облегчением. Никаких тебе Ich bin sorry.

— Вы близко знаете Юри Маарья, а через него Виктора-Икс. Что вам известно об убийствах трех шведских бизнесменов, произошедших на прошлой неделе?

Арво Хеллат удивился. Он взглянул на Лайкмаа, который пожал плечами и сказал что-то по-эстонски, что могло означать как «отвечай», так и «этот человек дурак». Хеллат говорил по-шведски с заметным эстонским акцентом, со странными дифтонгами и звуками «к», «г» и «т» на непривычных местах. Нурландер понимал его с грехом пополам.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — ответил Хеллат. — Какое отношение эти убийства имеют ко мне?

Собственно говоря, Нурландер пришел просто взглянуть на него. «Форточник», — сказал он себе. Этот человек не ускользнет от него.

— Господин эстонский комиссар не понимает ни слова из того, что вы говорите, — сказал Нурландер с прежней холодностью, звучавшей уже почти естественно. — Замешан ли Виктор-Икс в убийствах шведских бизнесменов? Хочу отметить, что я прибыл сюда со специальным заданием и имею такие полномочия, что в силах навредить вам.

Авро Хеллат пришел в еще большее замешательство. Он долго глядел на Нурландера. А затем разразился громким смехом.

— Вы не понимаете, с чем связались, — с глупым видом хохотал он. — По сравнению с этим даже ад — детские игрушки.

Когда Нурландер уходил из камеры, этот странный хохочущий человек все еще стоял у него перед глазами. Лайкмаа вышел следом и проводил его по коридору назад.

— Удалось ли вам что-либо узнать? — спросил он со своим еле уловимым американским акцентом.

— Inaff, — ответил Нурландер на странном английском. — Достаточно.

Они вернулись в кабинет Лайкмаа. Комиссар сел на свое место, готовый продолжить разговор. Нурландер остался стоять.

— Я уезжаю домой, — сказал он.

Лайкмаа сделал удивленное лицо.

— Вы же только что приехали. Мы еще о многом можем поговорить.

— Я уже получил нужные сведения. Благодарю вас за помощь.

Он пошел к двери, но остановился и еще раз спросил:

— Вы правда не знаете никаких людей, которые могли бы называть себя Игорь и Игорь?

Калью Лайкмаа посмотрел на него и покачал головой. Когда Нурландер закрывал за собой дверь, он слышал, как Лайкмаа поднял телефонную трубку.

Нурландер подошел к арендованной машине, безо всяких угрызений совести вытащил и выбросил квитанцию о штрафе и отъехал от полицейского управления.

Около сорока пяти минут он ездил по району, прилегающему к зданию полиции, а затем припарковался возле него с той стороны, на которую не выходили окна кабинета Лайкмаа, но с которой был вход в следственную тюрьму; он запомнил все это в подробностях.

В течение трех часов Нурландер напряженно ждал. Начало смеркаться. Он проголодался, но просидел еще час. Внимание его сильно притупилось.