Мистическая история Донбасса

Сибирь и сегодня можно назвать настоящей страной шаманов. Это следует как из самого названия этой огромной и малолюдной территории «на краю света», так и из широкого распространения здесь классического шаманизма, ставшего господствующей, но при этом чрезвычайно разнообразной по формам выражения, религий для народов этого региона. Население Сибири очень пестро, но именно шаманская идеология пронизывает культуру всех этих народов, выступая своеобразным интегрирующим принципом сибирскости. Именно на сибирском материале создавались исследования по «чистому» шаманизму, что позволяет некоторым ученым считать шаманизм культурным явлением исконно и сугубо сибирским. Но у нас нет сомнений в том, что чистотой своего шаманство Сибирь обязана удаленности от «цивилизованных» стран и, тем самым, интересом к этой стране со стороны блаженных шаманов-гогов Донбасса.

Обратясь к истории Сибири, обнаружим, что разнообразие её населения — закономерный итог развития миграционных процессов. Сюда, в сторону восходящего солнца, в древности устремлялись многие народы и оставались здесь навсегда. Движение это неизменно шло с запада, часто затрагивая и Причерноморье. Таким образом, многие из сибирских народов встречались в своей истории с шаманами Донбасса и эти встречи не могли пройти для таких переселенцев бесследно. Позднее и сами шаманы стали перемещаться к востоку, удаляясь от все более крепнущей и любопытствующей Европы. Скифы считались Геродотом обитателями «скифского квадрата» в Причерноморье, но особый степной скифский мир простирал свои кочевья от Дуная до Алтая, а это и явный признак распространения на эти расстояния единой духовной системы, замешанной на шаманизме — религии, почитающей особых специалистов по контактам с иным миром. Массагеты-исседоны, жившие южнее и западнее, в конечном итоге оседают на Енисее, где стали известны как кеты и ряд других народов енисейской семьи (ныне вымерших). Описаные в предыдущей главе чуди тоже приблизились к границам Сибири, даже перешагнули через Урал. В таежную и болотную глухомань устремляются из степей народы-магог — ханты и манси.

Современный этнокультурный облик Сибири был сформирован за последние два тысячелетия. При этом практически ни один этнос здесь мы не можем назвать коренным. Якуты — тюркский народ с южной, коневодческой культурой, по непонятным причинам покинул степи и двинулся на север, в самые холодные на земле леса, меняя при этом весь уклад жизни. Чуть позже с юга в ту же тайгу устремляются тунгусы-эвенки, жившие до тех пор у берегов Амура. Древний народ юкагиров или одулов, которых некоторые ученые считают коренными сибиряками, имеет предания о каком-то народе «ледяных стариков», живших в этом крае еще до них. Чтобы разобраться в проблеме заселения Сибири, нужно, прежде всего, кратко охарактеризовать эти разноликие, разноязыкие народы, оказавшиеся рядом.

Чукчи и коряки названы палеоазиатами — древнейшими из сибиряков. Их язык отличен от других, эти народы занимают наиболее отдаленные окраины Сибири. Но на самом деле, палеоазиаты не совсем отвечают своему названию. В начале нашей эры предки чукчей жили значительно южнее. Язык палеоазиатов свидетельствует, что еще раньше чукчи и коряки отделились от какой-то древней языковой общности, которая включала и шумеров — отдаленных родичей трипольцев и аталантов-шаманов. Так, если в шумерском языке и мифологии «анки» означает «первичный океан», объединявший небо (ан) и землю (ки), то у чукчей «анки» — море, океан. У шумерцев слово «лу» означало «человек» (ср. со славянским «люди», немецкий Leute — люди, бирманским «лу» — люди), а у чукчей человек — «луор». Чукотское название шамана — ананылгын, и бога — анан, сопрягается с шумерским «энунугаль» — титул жреца, и ненецким «янянгы» — шаман среднего мира. Вероятно, это слово восходит к тому же шумерскому корню «ан» — небо. Интересно, что у эвенков «анан» — шаманские проводы души, а у индийских тамилов «анангу» — мистическая сила живых существ. Таким образом, в далеком прошлом палеозиатские народы жили вместе с шумерцами, но последующая судьба этих народов оказалась совершенно несхожей.