Митральезы для Белого генерала

Лицо Будищева в ответ на эту претензию осталось бесстрастным. Во-первых, такое нарушение на отдаленных постах не считалось чем-то выходящим из ряда, а во-вторых, во время этих поисков было уничтожено несколько партий текинцев, а победителей, как известно, не судят.

— Во время последнего дела вы и ваша команда оставили вверенный ее попечению транспорт и, вместо того чтобы охранять его, погнались за текинцами, убившими местного джигита, — продолжал Скобелев, внимательно наблюдая за выражением лица Дмитрия. — Правда, тут больше «заслуга» капитана Слуцкого, но уверен, что и без вас не обошлось.

— Так точно! — гаркнул Будищев, не выдержав совсем уж несправедливого наезда начальства.

— Что так точно? — удивился генерал.

— Не обошлось, ваше превосходительство, — уже более спокойным тоном отвечал кондуктор. — Нужно было кое-что проверить.

— И что же? — не предвещавшим ничего доброго голосом поинтересовался Скобелев.

В ответ Дмитрий сунул руку в карман и, вытащив на свет какой-то сверток, высыпал его содержимое на генеральский стол. К изумлению присутствующих, в нем оказались обычные бердановские патроны — точно такие же, как в сумках любого пехотинца.

— Как прикажете это понимать? — раздувая ноздри от гнева, спросил командующий.

— Эти патроны, ваше превосходительство, я нашел у перебитых нами текинцев, во время крайнего дела.

— Послушайте, кондуктор, — едва сдерживая себя, процедил генерал, — если вы хотите поведать мне о том, что масса текинцев вооружена нашими винтовками, ставшими их трофеями после неудач прошлогодней экспедиции, я прекрасно осведомлен и без вас!

— Эти патроны не могли быть захвачены во время экспедиции генерала Ломакина, — почтительно, но твердо возразил Будищев. — Они изготовлены в этом году и только что доставлены в Закаспийский край.

— Что?!!

— Посмотрите на маркировку.

Некоторое время Михаил Дмитриевич яростно смотрел на наглого моряка, как будто хотел прожечь в нем дыру, но встретившись с не менее упрямым взглядом, нервно дернул плечом и протянул руку к все еще лежащим на столе огнеприпасам. Причем сделал это так резко, что большая часть их раскатилась в разные стороны и попадала на земляной пол.

— А ведь верно, — озадаченно хмыкнул он, разглядев на донце гильзы цифры 80. — Может, в этом году захватили?

— Может, — не стал спорить Будищев, — вот только я уже у третьей банды нахожу новенькие патроны. Даже латунь не успела потемнеть.

— Разгромов наших транспортов давно не случалось, — поспешил вмешаться заметивший, что генеральский гнев миновал, Вержбицкий. — Разве что с убитого часового могли снять или посыльного казака.

— Нет, ваше высокоблагородие, больно много патронов для того, чтобы с одного часового снять. Ладно, внутри шайки поделились, но чтобы с тремя другими…

— Полковник, распорядитесь провести следствие, — решительно приказал Скобелев, прекращая дискуссию.

— Слушаюсь!

— Теперь с вами, господин изобретатель. Как выяснилось, у вас немало доброжелателей и заступников в Петербурге. Один из них, небезызвестный господин Путилов, любезно переслал мне копию именного указа о награждении вас орденом Святого равноапостольного Владимира четвертого класса. Как сказано в указе — «за изобретение беспроволочного телеграфа и прочую деятельность, послужившую к вящей славе Отечества».

— Ох… — удивился Дмитрий, но затем пришел в себя и внезапно охрипшим голосом ответил по уставу: — Покорно благодарю, ваше превосходительство!

— Меня не за что, — ухмыльнулся в густые бакенбарды генерал. — Это награждение произошло, когда вы уже находились в Закаспийском крае, и породило некоторые, скажем так, обстоятельства.

Договорив, Скобелев пытливо и даже с какой-то лукавой смешинкой в глазах посмотрел на растерянного кондуктора, как будто ожидая от него чего-то необычного.

— Простите, но я вас не понимаю, — искренне признался тот.

— Да что же тут непонятного, — не выдержал Вержбицкий, с тоской поглядывавший на уже накрытый стол. — Ты теперь дворянин и офицер!

— Как?!

— В Российской империи, — наставительным тоном начал объяснять полковник, неожиданно для себя перешедший с моряком на «вы», — есть два ордена, любая степень которых возводит кавалера в потомственное дворянство. Святого Георгия и Святого Владимира. Жаль, конечно, орден ваш без мечей, однако же, как ни крути, вы — дворянин и кавалер, а посему можете быть произведены в офицеры. Радуйтесь, кондуктор, вы стали человеком!

— Человеком? — нахмурившись, переспросил Будищев.

— Конечно!

— К копии указа приложен приказ по морскому ведомству временного управляющего вице-адмирала Пещурова о допуске кондуктора Будищева к экзамену на чин гардемарина, — добавил улыбающийся Скобелев. — Жаль только, сдавать его тут негде. Разве что оставите свою батарею и вернетесь на флотилию…

— Никак нет, ваше превосходительство, — мотнул головой свежеиспеченный «кавалер». — Я пулеметы не брошу.