Мкхарт

— А этот — знает! — с какой-то непонятной мне гордостью провозгласил Йонж, — он ведущий специалист бухгалтерии, двоюродный брат мужа моей сестры. Он и откопал эту подпись.

— Тогда почему он здесь и в таком виде?

— Я не знаю, кому я точно могу доверять, — с усталой грустью в голосе ответил Вьен. — Сейчас об этом знают лишь трое: я, ты и он. Контора нашпигована чужими жучками, я не знаю, кто, что и кому в этом чертовом здании может сказать. Поэтому я решил так: он, — небрежный кивок в сторону пленника, — посидит пока здесь. За номер уплачено, через пять часов его освободят. Страдания так же щедро оплачены. Остаемся мы с тобой, причем все время друг у друга на виду. Если опять произойдет утечка — остается только застрелиться. Я знаю, что сегодня вечером этот подонок будет в баре "Матросская тишина". Мы — два оперативника и, думаю, сможем взять его вдвоем. Ну, что решил?

Йонж напряженно смотрел мне в глаза, пока я думал о его предложении. Два начальника разведки лично берут какого-то мелкого уголовника? Это даже не из пушки по воробьям, я даже не знаю, как это назвать. С другой стороны, что-то в этом отчаянном плане есть. Прикинув еще раз все "за" и "против", я кивнул:

— Я в деле.

Монг Си Фаннизе:

Дела с ребятами мы обсудили довольно быстро, и они пообещали узнать все, что можно об этом странном случае с Конгом. Потом мы просто болтали о жизни, пили и слушали негромкую живую музыку. Сегодня в баре играли скрипач и гитарист. Божественное сочетание…

Я отвлекся и перестал прислушиваться к сидящим за моим столиком, зато вдруг четко расслышал несколько фраз с соседнего: «Эти Фаннизе…», «Жаль, что младший Линь…» и «Хорошо, тьюзи, я позабочусь об этом».

Человек говорил довольно тихо, и мне сильно повезло, что я сумел услышать его разговор. Пообещав своему собеседнику позаботиться о ком-то или о чем-то, мужчина встал и направился в сторону выхода. А его сосед по столику остался допивать какой-то коктейль кроваво-красного цвета. Ну, чисто вампир! И татуировка соответствующая. Извинившись перед ребятами, я устремился за вслед за ушедшим мужчиной. Он быстро подошел к той самой машине, у которой я час назад видел двоих парней. Я же в первый раз пожалел о своей привычке ездить на общественных аэрошках — пока вызову и дождусь, потеряю минут пять-десять. А ведь этот мужик мог знать что-то очень интересное, важное… Я подошел поближе к машине, чтобы хотя бы номер ее записать. И тут…

Хон Си Фань:

Оставив пленника в оплаченных номерах "Бабочки", мы с Йонжем отправились к предполагаемому месту встречи предателя. Сегодня вечером он должен был появиться в "Матросской тишине", небольшом баре в достаточно престижном районе. Особенность бара заключалась в людях, которые его посещали. В этом баре встречались, знакомились, ссорились и создавали пары лесбиянки, геи и остальной народ, отдающий предпочтение нестандартному сексу. Сам бар с прилегающей парковкой отстоял несколько в стороне от дороги, полускрытый от досужего наблюдателя рядом густого кустарника и чередой каких-то экзотических деревьев с пышной кроной.

Мы с Йонжем подъехали еще до наступления темноты, ухитрившись загнать свой мобиль в самый дальний угол. Удачно занятая позиция позволяла нам просматривать всю площадь парковки, оставаясь при этом незаметными для других.

Прошло почти два часа, за это время на улице окончательно стемнело, и улицу залил ровный неяркий свет стилизованных под старину светильников. Время ожидания тянулось мучительно медленно. Общую нервозность усугубляла невозможность скоротать время за телефонным разговором. Я с удовольствием поболтал бы с Санг, но по взаимной договоренности, мы отключили свои коммуникаторы. С наступлением темноты загорелись рекламные огни, ярким неоновым светом освещавшие подъезды к бару. В борьбе со скукой я рассматривал эти творения безумной мысли криэйторов пиара. Больше всего меня заинтересовала реклама салона для новорожденных, резко выделявшаяся на фоне остальных своей нелогичностью. Яркие неоновые огни вспыхивали в ночном сумраке, складываясь в загадочную фразу: "Салон «Корзины и Рысаки» — все, что нужно для родов!" Я не понимал ни внутренней логики этого лозунга, ни причин, побудивших рекламировать этот довольно специфический салон в такой близи от места сбора геев. От размышлений меня отвлек Йонж, тихо проговоривший:

— Хон, внимание, кажется, это он.

На полупустую парковку въехал Сунгри Кьэйн-10, аэромобиль для представителей среднего класса. Слегка устаревшая модель, тем не менее, пользовалась устойчивым спросом и по настоящее время. Из Сунгри вышел невысокий слегка полноватый мужчина и скрылся в баре.

— Точно, он! — в голосе Йонжа явственно слышалось предвкушение скорого возмездия.

Возле машины появились какие-то парни, на вид по восемнадцать-девятнадцать лет. Скорее всего, уличная шпана, высматривающая, чем можно поживиться. Пусть крутятся, нам они не мешают, а отгонять их и привлекать к себе внимание нет никакого смысла.

Тут Вьен удивленно охнул и негромко воскликнул:

— Смотри, ты его видишь, там, на тротуаре?