Млечный Путь, 21 век, номер 4 (49), 2024

Весной проявились первые побочные эффекты. Ну, как побочные, обычные при заражении гельминтами: потеря веса, тошнота, слабость, общее угнетенное состояние, вплоть до ипохондрии, в иных случаях лихорадка, экзема и сердечная недостаточность - последнее, понятно, вследствие неуклонно возрастающему влечению к Сидорову. Поликлиники, а после больницы оказались переполнены страдальцами, врачи руками разводили, дивясь, откуда этот вал на них обрушился и как с ним справляться, когда только вылечившиеся пациенты снова оказываются зараженными. Будто паразит научился передаваться воздушно-капельным путем. Некоторые, вообще-то, примерно так и подумали, начали выдвигаться разные гипотезы, одна другой страшнее, особо активно они бродили среди не заразившихся граждан, отказывавшихся становиться верноподданными. Неудивительно, что те массово бежали за границу, а как выяснилось уже к лету, именно они являлись самыми сознательными в плане поддержания хоть какого-то порядка в экономике работниками. Остальные только и делали, что пели осанны, игнорируя спад производства, застой товарооборота, да и просто обвал котировок. Экономика страны, прежде дышавшая на ладан, покатилась под откос, да так стремительно, будто ее туда гнали.

Теперь уже Зубов и Ко вызвали Самородкова и потребовали прекратить заражать население, на что последний плечами пожал - он давно прервал выведение новых порций глистов и введение оных в граждан, в дело вступили естественные процессы.

- А против природы не попрешь, - уверил задрожавших архонтов медик. - Надо обеззараживанием заниматься, да у вас, как я уже понял, денег на свои предприятия нет, куда вам до прочих.

Тут только Зубов заметил торчавший из кармана доктора авиабилет до Европы. Хотел ухватиться за рукав эскулапа, да поборник Асклепия оказался дюже проворным, вывернулся и помянул, как звали.

Когда глава правительства перестал бежать и присел отдышаться, к нему подошел как из-под земли выросший Юсупов.

- Сидорова не видели? - спросил он старшого. - Вторую неделю ищу. Ему бы как-нибудь народу внушить не только трепет, но и желание работать на повелителя, вдруг поможет.

Зубов ухватился за предложение как за спасительную соломинку, да только она переломила хребет верблюду. Когда правители отыскали зиц-президента в одном из самых дальних и пыльных залов дворца, то обнаружили его в неадекватном состоянии. Сидоров гулил и, едва подбирая слова, просил наваристой каши для владык.

Хорошо зам Самородкова не успел уфитилять вслед за начальником. Посмотрев на иерарха и проверив его рефлексы, сделал неутешительный вывод: повелитель заразился.

- А поскольку он не может сам себя любить больше, чем есть, то возлюбил подлинных своих владык - паразитов. Теперь только глубокая очистка поможет, да только есть препоны...

- Что еще? - раздражившись, поинтересовался Зубов.

- Боюсь, надломится. Психически он и раньше был нестабилен, а сейчас... за будущее состояние ручаться не могу.

- Да хоть попробуйте! - возопил и Юсупов.

Зам попробовал. На пятый день беспробудной депрессии Сидоров не выдержал новой реальности и скончался.

Хоронили его тайно, на пятый день после ухода. Хотя могли и не скрываться. Стоило Сидорову преставиться, как его истерическое обожание, пошатнувшееся стараниями гельминтологов, но не шибко сильно, вдруг само стало сходить на нет. Конечно, еще оставались прыщавые подростки из неумеренно восторгающихся поп и рок-певцами, идейные бабульки, на ура принимающие любого тирана, от Навуходоносора до Сталина, но основной костяк обожателей разом иссяк. Точно знание о безвременной кончине иерарха сущего передалось им с генами. А может, так и случилось, ведь все новые глисты выводились самозарождением от одного родителя. Или излишек денег при отсутствии продуктов окончательно отвратил массы от прежнего культа. В итоге, даже не протрезвевшие подданные объединились с обретшими рассудок при осаде дворца Временного правительства. Штурм выдался коротким, но настолько яростным, что осаждаемые возрадовались одной возможности дожить до суда. Повезло лишь Самородкову, вовремя сделавшему ручкой, остальные расселись на черной скамье.

Отсюда бы извлечь какую-то мораль, да общество еще не пришло в себя, хоть и начало избавляться от паразитов. Наступит время, оно само постигнет простые истины. Пока же следует сказать очевидное: граждане, соблюдайте правила гигиены, и вам не придется любить Сидорова.

Миниатюры

Евгений Добрушин ВЕСЕЛЬЧАК

"Воздастся каждому по вере его..."

...Так вот, был у нас в театре такой весельчак - Василий. Вася-"весельчак". Любил всякие, там, побасенки, анекдоты, и все - с антисемитским душком... Знаешь, когда "еврейский" анекдот рассказывает еврей, он звучит совсем не так, как в устах нееврея. А Васенька был чисто русский человек...