Млечный Путь

Она стояла одна в этой преисподней. Солнечного дня как не бывало. От дыма и пыли день превратился в ночь. И вот в ее душу начала просачиваться радость, что наконец-то стало тихо. Ноги ее подгибались, голова клонилась да грудь. Все ее тело ныло, болело и жаждало покоя. Тщетно она пыталась что-нибудь рассмотреть вокруг себя. С тревогой вспомнила, что даже не знает имен своих детей, не знает, как их позвать, чтобы они откликнулись. Она неловко, как-то боком, опустилась на колени, торчком уперлась в землю головой, и ни с чем не сравнимое блаженство охватило ее — она снова спала. Но в то же время каждую секунду ее пронизывало, рождая острую муку, сознание, что она не видит подле себя своих детей. Время от времени она отрывала лицо от земли, на миг открывала глаза, чтобы увидеть сплошную завесу пыли и дыма, и снова летела стремглав в блаженство сна. И это повторялось много-много раз. Потом начал брезжить день, и она усилием, которое могло бы оказаться не по плечу самому сильному духом и телом мужчине, отогнала сон, огляделась. Дороги не было, вместо нее — сплошные ямы. Не было и зеленой обочины — серая, как пепел, земля. Она протерла кулачками глаза и увидела отдельно от тела голову женщины, что шла впереди нее. В тревоге стала озираться — где же ее дети? Но видела только оторванные руки и ноги, окровавленные кости… И тут взгляд ее остановился на девочке. На ее девочке. Та была наполовину завалена землей, но лицо… лицо виднелось. Черное от пыли и дыма. Она отгребла землю, взяла дитя — свое дитя — на руки. Девочка очень трудно дышала и не открывала глаза. И только сейчас она заметила, что у девочки ноги в крови. Густая, перемешанная с землею кровь текла безостановочно. Двенадцатилетняя женщина прижала к себе свою девчушку и беспомощно огляделась. Хоть бы увидеть кого-нибудь живого, услышать человеческий голос! Во власти страха и отчаянья, она, слившись воедино с ребенком, побежала через поле в ту сторону, где стояло солнце. Дважды она спотыкалась и дважды падала, но оба раза удерживалась на коленях, чтобы оберечь существо, которое несла на руках. И оба раза оставались на полевой земле отпечатки ее острых коленок. Она вскакивала и бежала дальше, держа в памяти одно — туда, где стоит солнце. Это она усвоила твердо: чтобы не сбиться с дороги, надо идти в сторону солнца, на восток, к Москве. Так говорила ей, умирая, мать. Однако было уже около полудня. Солнце стояло высоко. Она упустила из виду, что проверять направление надо, когда солнце всходит. Но где тут было помнить! И она бежала к полуденному солнцу, стоявшему во всем своем блеске над опаленной землей.

Ей казалось, что она бежит очень долго. Сердце разрывало грудь. Она пошла шагом. Ноги путались в траве, над которой звенели пчелы. Жара лишала последних сил. Она огляделась и села на землю. Девчушку свою положила рядом и, пока переводила дух, сидела с закрытыми глазами, а когда открыла их, увидела, что дитя не шевелится и не дышит. Смерть! Это она ощутила всем своим существом. Встала на ноги и долго стояла без движения. Теперь она с полней ясностью сознания ждала, чтобы кто-нибудь появился на этом пустынном и знойном поле. Но вот склонилась, дотронулась рукою до мертвого ребенка и медленно-медленно двинулась в ту же сторону, куда шла и прежде, — к солнцу. Много раз она слышала позади далекие взрывы, много раз слышала над собою рокот немецких самолетов, но даже не оглядывалась, словно все это пролетало мимо ее сознания. Шла и шла. Узкая полевая дорожка стлалась перед нею. И вот что радовало — дорожка вела прямиком туда, где стояло солнце. Она пошла быстрее. Солнце клонилось к закату. Идти стало легче, жара спала. Она подумала, что солнце опустится еще ниже и тогда станет еще легче, а там и вечер, она встретит людей, и будет совсем хорошо. Вскинула голову, чтобы посмотреть, высоко ли солнце. Солнце стояло уже довольно низко, и тут она спохватилась и поняла, что идет не туда, куда нужно. Надо идти туда, где солнце всходит, а она идет туда, где солнце готовится зайти. Она испуганно огляделась и стала прикидывать, где же то место, где солнце всходит. Может, вот там, где на горизонте виднеются какие-то деревья, а может, там, где тот холм с ветряком? И никак не могла угадать. Пришла мысль: переждать здесь ночь и потом уж идти на первые солнечные лучи. Она опять было села, но тут же обеспокоенно встала. Неподалеку виднелись заросли низкорослых деревьев и кустов. Она пошла туда и ступила в тень.