Читаем Мне – 75 полностью

Во «Мне-65» я почти не касался своей персоны, но здесь стараюсь на своем примере, так как я фактически единственный, кто дает советы «как жить правильно и оставаться активным», не в тридцать или сорок лет, как вы видите у большинства авторов, а действительно в том возрасте, когда абсолютное большинство в лучшем случае ходит с палочкой или ездит в инвалидной коляске. Про худший молчу, из моих одноклассников в живых остались две или три женщины.

Потому вот, когда мозг начинает искать пути, чтобы увильнуть, я напоминаю ему, хитрой свинье, что он всегда так юлил, но я его смирял грубой скифской лапой, смирю и сейчас, хотя мотиваций продолжать работу вроде бы меньше, если не сказать, что совсем нет.

Еще у нас гораздо меньше способности сосредотачиваться на чем-то неотрывно. Попробуйте заставить собаку сидеть перед вами и смотреть на вас, быстро заскучает и начнет поглядывать по сторонам. У нас с возрастом высшие функции мозга угасают раньше тех, что позволяют нам ходить и даже разговаривать, хоть и теряя время от времени нить беседы.

А у меня в семьдесят пять мозг пашет лучше, чем у меня же пятидесятилетнего или сорокалетнего, но все потому, что не даю ему полежать там в черепе на своем уютном диване перед жвачником, заставляю упражняться, работать, сосредотачиваться, а когда он стонет и жалуется, что устал, я неумолимо напоминаю о павловском предохранительном торможении и гоню работать, подбадривая, что потом ему же будет лучше.


Грудные мышцы и заодно руки растягиваю на перилах лестницы. У меня двухэтажный загородный домик, так вот опускаю ладони на перила, но не большим пальцем вовнутрь, а остальными в стороны, а напротив – всеми четырьмя вовнутрь. Большой палец в этом случае роли не играет, его можно так и эдак, маневра у него мало.

Поставив так руки, локти смотрят в потолок, начинаем прогибаться лицом к ступенькам. Ну, к ступенькам не дотянуться, я имею в виду по направлению ступенек.

Вы почувствуете, как сильно растягиваются до сладкой боли грудные мышцы. Я перепробовал массу упражнений из Инета, но это придумал сам, и оно самое эффективное и даже эффектное. За пару последних лет нарастил там мышцы, которых у меня отродясь не было.

Конечно, не у всех есть лестница на второй этаж, но суть в самом упражнении, замену ему можно найти где угодно. Вообще-то я сам такой, мне только дай возможность увильнуть, тут же смоюсь, но, если честно, точно так же или почти так же можно растягиваться, прогибаясь, и в дверном проеме, а он у вас есть точно.


Отжимаюсь тоже на лестнице, так легче и можно сделать их больше, но у кого лестницы нет – это не повод сказать, что автор дурак, и гордо закрыть книгу: отжимайтесь либо на полу в «женском варианте», с колен, либо от края кухонного стола.

Это облегченные варианты, для нашего возраста. Вообще-то могу отжаться и от пола, но все-таки лучше двадцать раз от края стола, чем один раз от пола.


Нам с вами не нужны рекорды ни в поднятии тяжестей, ни в растяжке, ни в чем-то еще. Хотя я восхищаюсь этими людьми и хвалю, но это, скорее, по принципу: пусть лучше поднимают штангу, чем пьют и воруют.

Идеальный вариант, к чему призываю, выстроить жизнь так, чтобы она оставалась интересной и активной как можно дольше, и желательно, до конца. Тем более что конца, возможно, и не будет, медицина обещает продлить жизнь до бесконечности и мы, возможно, тоже успеем, если, конечно, все сложится крайне благоприятно, и никаких подводных камней не обнаружится…


Ну никогда-никогда не думал, что буду вот таким… язык не поворачивается произнести «старым», потому нахожу компромиссное «в таком возрасте», когда сам седой, борода седая, даже волосы на груди и ниже, намного ниже, седые!

Это всегда казалось таким далеким и нереальным, и хотя умом понимал, но кто из нас живет умом?

И вот теперь, когда впервые не жизнь несет, а сам ею рулишь и начинаешь выстраивать ее под себя.


Кто помнит еще те старые добрые времена, вспомнит и такие забытые ныне слова, как «воля, волевой». Все с детства воспитывали волю, все старались стать волевыми, а дальше не терять волевые качества, и в характеристиках обычно отмечалось волевой ли человек.

Волевой – это подразумевалось не только умеющий добиваться цели, но и нравственный, правильный, живущий по законам общества. Со временем само слово «волевой» потерялось, а «безвольный» осталось. Так же, как потерялось слово «лепо», зато осталось «нелепо».

Это я к тому, что волевые люди продержатся дольше в здравом уме, памяти и благородных манерах. Я замечаю давно, как слабеет воля, как все чаще поддаюсь приступам лени, как забрасываю важные дела и сутками напролет режусь в баймы. И добро бы в онлайне, где нельзя выйти из пати, чтобы не подвести команду, я ж хай, но даже в синглах, где можно в любой момент засейвиться и пойти работать!

Но остатки воли все-таки заставляют в какой-то момент остановиться и вернуться к работе. Правда, как уже сказал, с каждым годом это чуточку труднее.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное