Мне нужно твое «да»

Первый министр обвел взором свой кабинет, проверяя, не осталось ли чего-то недоделанного или того, что не полагалось видеть его преемнику. Ленар Горзен не имел привычки хранить тайную переписку, а если вдруг, то прятал ее в надежном месте, поэтому спешно сжигать нечего. Оставалось только ждать.

Как встретить стражу: стоя или сидя?

Ленар убрал ненужный лист под пресс-папье и вернул перо в специальный держатель.

Жалел ли он? Нет. Иногда требовалось совершить поступок, даже заведомо зная о его последствиях. Если бы император надел на палец Ефимии кольцо, все было бы кончено. Она не могла отказаться, этого Ленар от нее и не ждал.

Граф усмехнулся. Вот и замкнулся круг! В некотором роде он отдал долг семейству Броков. Жизнь на жизнь. Только Ефимию жалко. Она не заслужила столько потерь.

– Пусть его гнев ограничится мной! – обращаясь к Создателю, прошептал Ленар. – Пусть он просто удалит ее с конкурса, никак не накажет.

Шум за дверью заставил его встать. Оправив воротник, Ленар приготовился достойно встретить свою участь. Он безропотно отдаст и перстень, и печать, и ключи от сейфа. Вот они, лежат под рукой. Однако при виде визитера решимость на лице Ленара сменилась недоумением. Он ждал офицера с нарядом, а вовсе не Вардена. Одного, даже без лакея! Хотя, возможно, до поры солдаты остались за дверью.

– Что ты устроил? – без всяких предисловий в лоб спросил император.

Владелец кабинета посторонился, и венценосный друг занял его кресло. Пока еще первый министр остался стоять, но не как провинившийся школьник. Граф держал голову поднятой, смотрел прямо в глаза императору.

Не ответив на вопрос, Ленар пододвинул к Вардену ключи от сейфа и Малую императорскую печать. Затем потянулся к перстню, но император перехватил его руку.

– Нет, сначала я хочу услышать твои объяснения. Тот Ленар Горзен, которого я знал всю жизнь, никогда бы не позволил себе так разговаривать со мной. Ты, случаем, не пьян?

В голосе Вардена сквозила надежда. Он надеялся найти хоть какое-то оправдание дерзости друга.

– Если только от девичьего поцелуя, – покачал головой граф и грустно улыбнулся. – Иногда случается, ваше величество, подданные бунтуют, забывают свое место. Особенно когда повелитель хочет отобрать у них счастье.

Лицо монарха потемнело. На миг он сжал кулаки, но потом абсолютно спокойно поинтересовался:

– Она тебя поцеловала? Где, когда?

Однако Ленар слишком хорошо понимал, какие эмоции скрывались под глыбой показного равнодушия. Император не желал сплетен, не собирался давать пищу для слухов и перешептываний, хватит омерзительного скандала с матерью, поэтому вряд ли – перейдет на крик. Но это вовсе не означало, что он остыл и простил.

– Не она, я. – Граф вывел любимую женщину из-под удара. – Когда и где, не имеет значения. Вы пришли лично объявить мне о наказании, так давайте покончим с формальностями. Леди Ефимия Брок вела себя достойно во всех отношениях, прошу вас ее сюда не впутывать.

– «Вас»! – с саркастическим смешком повторил Варден и, повертев в пальцах печать, убрал ее в незапертый верхний ящик стола. – То есть ты уже принял за меня решение?

– Я понимаю, что сделал. – Впервые за все время разговора Ленар отвел взгляд. – Других сурово наказывали за менее серьезные проступки.

– Это хорошо, что ты сознаешь степень своей вины. – Император поднялся и теперь нависал над графом. – И я зол, очень зол, Ленар. Ты даже не представляешь насколько!

Первый министр промолчал. Впрочем, ответа не требовалось.

– Самое простое – упечь тебя в тюрьму, лишить графского достоинства, должности, абсолютно всего. И я бы так поступил, если бы мне было двадцать пять. Проблема, что мне скоро сорок, на плечи давит груз былых ошибок. Некогда мы до хрипоты спорили насчет абигонцев. Я не послушал тебя, позволил эмоциям взять верх. В итоге мы долго не могли подавить мятеж, многие именитые роды затаили на меня обиду. Сейчас я снова на распутье, перед тем же выбором: – разум или эмоции.

Варден извлек из-под пресс-папье чистый лист. – Усмехнувшись, он потянулся за пером и перевел взгляд на Ленара. Тот не шелохнулся, терпеливо ждал, пока монарх напишет указ. Однако император не спешил. Словно издеваясь, он то подносил, то отводил перо от бумаги, потом и вовсе отшвырнул его. Всем корпусом развернувшись к другу, Варден с чувством произнес:

– Демоны преисподней, оправдывайся, скажи хоть что-нибудь, только не молчи! Не оставляй меня одного против кучки заговорщиков и лизоблюдов! Кого мне назначить вместо тебя, кому доверить свою спину? Неужели женщина стоит того, чтобы затевать из-за нее войну?

Серые глаза императора потемнели, стали практически ореховыми. Или виной всему освещение? – Ночью многие предметы меняют цвет.

Ленар покачал головой: