Мне суждено любить

— Постой минутку. — И, стоя позади, осторожно надел ожерелье на шею Элис.

— Спасибо. Сколько я тебе должна? — спросила Элис.

Берт улыбнулся.

— Нисколько. Это подарок.

Было невозможно не улыбнуться в ответ.

— Спасибо. Оно замечательное, но ты вовсе не должен был покупать его для меня.

— А мне захотелось. Можешь считать, что я в нем лично заинтересован.

Элис взглянула на него, теша себя мыслью, что осталась маленькая надежда уехать из Грин Глейда с неразбитым сердцем.

— Заинтересован? Ты о чем это, Берт?

— Это африканские любовные бусы, детка. Различные племена плетут свои ожерелья. Цвета и узоры означают многое: женщина молится, чтобы ее муж вернулся невредимым с охоты, девушка ищет настоящую любовь, женщина и мужчина дают друг другу обещание верности…

— А значение этого узора?

— Женщина надевает это ожерелье, чтобы послать своему мужчине сообщение. — Он дотронулся до центральной бусины. — Очень специфическое сообщение, Элис. Когда мужчина видит эти бусы на женщине во время свидания, то знает, что та приглашает его в свою постель.

— Ты знал значение узора, прежде чем купил ожерелье?

— Я спросил продавщицу, и она мне объяснила. Но это еще не все, что она сказала, малышка.

— Могу я узнать остальное?

— Она сказала, что мне очень повезло, ведь меня приглашает разделить с ней ложе такая красивая женщина!

Сердце Элис сжалось, кончиком языка она облизала пересохшие губы.

— Я не приглашала тебя, Берт.

— Так, может быть, пригласишь?

— И не рассчитывай, — сказала она едва дыша.

— И все же, надеюсь, что когда-нибудь это случится.

— Вряд ли, — ответила Элис нетвердо.

Несколько минут они, казалось, были совершенно одни. Как будто все торговцы и прилавки вдруг исчезли, и Элис и Берт остались на рынке вдвоем. С пылающими щеками Элис протянула Берту украшение.

— Лучше забери назад это ожерелье.

— Нет, Элис.

— Тебе вернут деньги.

— Я хочу, чтобы ты сохранила его, дорогая.

— Я оставлю ожерелье, но без всяких условий, — сказала она отрывисто.

— Никаких условий, — согласился Берт, — хотя надежда умирает последней. Я надеюсь, однажды ты наденешь его для меня. Когда будешь готова к этому, Элис.

Они пошли дальше. Остановившись у одного прилавка, Берт купил Элис красную широкополую шляпу, у другого — большие серьги кольцами и несколько минут спустя солнечные очки в красной оправе.

— К шляпе, — сказал он.

Время бежало незаметно. Элис и не представляла, как голодна, пока они не прошли мимо готовящихся на углях ароматных кусков баранины, нанизанных на тонкие палочки вперемежку с луком и зеленым перцем. Берт купил две порции мяса и две чашки дымящегося кофе.

Элис не могла припомнить, когда видела Берта таким веселым, беспечным и, главное, нежным. Неужели он испытывает к ней нечто большее, чем просто физическое влечение?.. Какая странная мысль! У него ведь есть Норма.

Пора было возвращаться. Берт и Элис подошли к стоянке машин у госпиталя. И, уже открывая дверцу джипа, Элис спросила:

— Вы с Нормой часто бывали на этом рынке? — Вопрос сам собою сорвался с ее губ.

— Время от времени.

— Она тоже любит африканские украшения?

— У нее их целая коллекция.

— А любовные ожерелья?

— И эти тоже.

— Могу себе представить…

— Почему ты заговорила о Норме, Элис?

Она пожала плечами.

— Просто так.

— Меня больше интересует, понравились ли тебе мои подарки? — Он бережно взял ее за подбородок. — Хороший был день, Элис?

— Неплохой.

— Я рад.

— Этот день стоит запомнить, Берт.

Он отпустил ее и направился к своей машине, сославшись на то, что у него еще куча дел в городе. Элис смотрела ему вслед, пока автомобиль не исчез из виду, и только тогда села в джип. Когда она ехала в Грин Глейд, вновь надетое любовное ожерелье холодило ложбинку между грудей.

9

Элис заливалась радостным смехом, глядя на маленького львенка, который играл у ее ног. С каждым днем детеныш становился все больше и сильнее и все меньше походил на котенка.

— Скоро начнем приучать его к дикой природе, — раздался голос Берта.

После прогулки по рынку и откровенной беседы напряжение в их отношениях, как ни странно, усилилось. Казалось, Берт озадачен резкой переменой настроения Элис, но у нее не было желания объясняться с ним.

Бакстер держал в руках большую миску с сырым мясом. И, как только он поставил ее на землю, львенок сразу набросился на еду.

— Жадина, правда? — улыбнулась Элис, наблюдая, как он поглощает мясо с невероятной быстротой.

— Ужасно прожорливый и забавный, но скоро ему понадобится мясо отнюдь не на тарелке.

— Но ведь он не умеет охотиться?

— Скоро начнет учиться, — задумчиво произнес Берт.

Девушка взглянула на него.

— И как это будет происходить?

— С нашей помощью. Как-нибудь мы начнем брать его в буш.

«Мы». Сказано так, как будто она будет присутствовать здесь, когда маленький львенок начнет привыкать к естественной среде. Берт, видимо, забыл, что Элис уедет в ту же минуту, как Саймон вернется в Грин Глейд.