Я выкидываю снег, стираю с лица влагу, и мы идем к дому. Как ловко он притворяется чутким и заботливым! Конечно, ему необходимо создавать репутацию. А как же еще? Никому и в голову не придет, что такой милый и добрый человек может всаживать нож в тела молодых девушек. Не понимаю только, зачем он сделал вид, что не узнал меня?
– На каком этаже вы живете? – спрашивает он, когда мы входим в лифт.
Ну уж нет! Ты меня не одурачишь! Так я и сказала тебе мой этаж!
– На 13, – бодро говорю я и хочу тыкнуть в кнопку, но внезапно пошатываюсь и со всей силы попадаю пальцем в стенку лифта. – Ой, – вырывается у меня от боли.
– Вы в порядке?
– Палец, – выдыхаю я, зажимая руку с саднящим пальцем между ног.
– Вы одна живете? Дома есть кто? – выпаливает он.
– Боже, – тяну я. – Да. Да!
– Да, одна? Или да, кто-то есть?
Я поднимаю на него взгляд. Он что, издевается?
– Нет никого дома, – отвечаю я, чтобы оставить себе лазейку. Ведь если сейчас никого дома нет, то это не значит, что я живу одна.
– Поедем ко мне, – решительно говорит он и нажимает кнопку десятого этажа.
Что? К нему? Нет-нет! Мне надо что-то сказать, надо что-то сказать! Что-то придумать! Но ничего не приходит на ум. И палец болит, и боль отдает в голову. Когда двери распахиваются, он берет меня за локоть и выводит из лифта.
– Я не могу, – выпаливаю я.
– Что?
– Уже поздно. Я пойду домой и лягу спать. Все в порядке.
– Вы уверены? Вы шатаетесь на ровном месте.
Я с мольбой смотрю на него. Ну, пожалуйста, отпусти! Кроме аргумента «поздно» у меня в голове больше ничего не вырисовывается. И тут он вдруг поднимает нахмуренные брови, его рот раскрывается, обнажая белые ровные зубы, а в глазах появляются озорные искорки. Я их вижу, они пляшут, как черт на трупе грешника!
– Я вас вспомнил! Вы – рейдер!
– Чего?
– Ну да! Это же вы не давали мне войти в мою собственную квартиру?
– Не давала войти?
– Ага, – и он смеется. – Ладно уж, кем бы вы ни были, я все равно настаиваю, чтобы вы посидели у меня хотя бы часик. Понаблюдаю за вашим состоянием. А потом, так уж и быть, идите домой спать.
– Зачем это за мной наблюдать?
Но он уже обхватил меня за талию и поволок к двери своей квартиры, приговаривая: «Пойдем-пойдем». Я вспоминаю, что внизу нас видел охранник. Хотя чем он поможет? Самое главное, что маньяк не будет пакостить в собственном доме! Это правило! Это должно быть правилом!
Он отпирает дверь и делает пригласительный жест рукой. Я вхожу. Он заходит следом и включает свет. Мы разуваемся. Он помогает мне снять куртку. Я смотрю в зеркало и вижу в нем человека. Не себя, а другого. На нем почти нет кожи. Видны внутренние органы и мышцы на руках и ногах. И эти глаза. Эти огромные бессмысленные глаза! Я оборачиваюсь. Маньяк замечает мой взгляд и усмехаясь говорит: «Никак не могу довезти до места назначения. Если он вас пугает, могу спрятать в спальню».
– Это что?
– Это анатомический манекен. Я сейчас читаю курс лекций в университете. Хотел его привезти на занятия, а у меня сломалась машина.
– Вы преподаете в университете?
– Ну, иногда. Вообще, я хирург.
– Матерь божия, вы режете людей? – ляпаю я.
– Ну, можно и так сказать, – снова усмехается он, и, сколько я не пытаюсь, я не могу рассмотреть ничего зловещего в его улыбке.
– Пойдемте. Сделаю нам чаю.
Мы проходим на кухню. Все вокруг такое металлическое и холодное. Как в морге. Я сажусь за стол. Он наливает воду в чайник, достает кружки и насыпает горсть чая в заварник. Затем садится напротив. Он улыбается и внимательно меня разглядывает. Так проходит несколько минут. Потом чайник закипает, он встает, наливает кипяток в заварник и ставит его вместе с чашками на стол. Он открывает холодильник, достает оттуда тарелку с пирожными и тоже ставит ее на стол. Затем садится и снова улыбается и смотрит.
Я придвигаю к себе чашку и крепко хватаюсь за ее ручку. Потом я перевожу взгляд на дверь и отмечаю, что сижу к ней ближе, чем он. «Ну и дура же ты, Полина! – думаю я. – Он с легкостью расправился с двумя парнями! Неужели ты надеешься убежать? Что, хватит сил стукнуть его кружкой по голове? Боже, ты даже не смогла нажать кнопку в лифте!» Меж тем маньяк берет заварник и наливает в кружки чай. Я все еще крепко держу кружку в руке. Из нее валит пар. Вокруг так тихо, что я слышу, как тикают стрелки часов на его руке. Он постукивает пальцами по столу, не производя при этом ни малейшего звука. «У него очень красивые руки», – неожиданно пробегает в голове. Господи, что за мысли?! Я пытаюсь заставить себя не думать о красоте его рук. Но почему-то никак не могу остановиться и завороженно смотрю на движения его пальцев.
– Как вас зовут? – раздается вдруг его голос.
– А? – не совсем понимая, что он спрашивает, восклицаю я.
– Как вас зовут? – произносит он чуть ли не по слогам.
– Полина, – отвечаю я и тут же жалею, что не соврала.
– Роман.
– В смысле?
– Меня зовут Рома. Вы себя хорошо чувствуете?
– Да, – уже окончательно отойдя от воздействия его великолепных пальцев (о боже, великолепных?), отвечаю я. И зачем-то добавляю: – Приятно познакомиться.
– Взаимно, – хмыкает он. – Ешьте пирожные.
– Зачем?