Мне жаль тебя, или Океан остывших желаний

— Нет, — покачала головой Каролина. — У него денег не было. Только вы, когда пойдете к этому профессору Бабушкину, не говорите ему, что это я вас на него навела… — попросила Каролина.

— Да не волнуйтесь вы… Не скажу, — кивнул Градов.

— Спасибо… Но он наверняка сам догадается, — вздохнула Каролина.

— Да не волнуйтесь вы так, все будет хорошо, — пробормотал Градов, целиком погружаясь в мысли.

— Скажите, вот этот наш с вами разговор можно оформить, как чистосердечное признание? — спросила Каролина.

— Можно, можно, — кивнул Градов, думая о чем-то своем.

— А мне куда теперь, в камеру? — спросила Каролина.

— Да нет, думаю, ко мне, — улыбнулся Градов.

— Как к вам?

— А вот так. У меня есть относительно вас кое-какие планы. Возможно, вы сможете нам помочь…

— А это не опасно? — насторожилась Каролина.

— А вам что, привыкать к опасности? — усмехнулся Градов и, затушив трубку, сказал: — Пойдемте, нам с вами нужно хорошенько отдохнуть, чтобы завтра с самого утра начать действовать.

— Спасибо вам, — кивнула Каролина.

— За что? — удивился Градов.

— За понимание и поддержку, — сказала Каролина. — Я вам столько всего плохого сделала, а вы мне все простили и даже приглашаете к себе жить.

Когда они вышли из комнаты отдыха, в кабинете никого уже не было. Мальцев с Соловьевым куда-то ушли и потушили свет.

Дежурный на выходе, отдав Градову честь, сообщил:

— Вам просили передать, что, когда будет нужно, с вами свяжутся. Все идет по плану.

Градов кивнул и, пропустив Каролину вперед, вышел из здания. На улице уже стемнело. Снова накрапывал противный осенний дождь. Хорошо, что хоть машина стояла у самого подъезда. Градов снял машину с сигнализации, распахнул перед Каролиной правую переднюю дверь, сам сел за руль и включил радио. Из приемника полилась приятная, нежная мелодия. Но, когда Градов взглянул на Каролину, он увидел, что девушку бьет озноб.

— Вам плохо? — встревожился Градов.

— Нет, — с трудом выговорила она, пытаясь унять дрожь. — Это, очевидно, от пережитого стресса.

Градов покачал головой и приложил ей руку ко лбу.

— Да вы вся горите! — воскликнул он. — Может, отвезти вас к врачу?

— Нет, нет, — испуганно покачала головой Каролина, — поедем к вам домой, там все пройдет.

— Как знаете, — вздохнул Гадов и тронул машину с места.

Каролина беспокойно повертелась на сиденье, затем достала сигарету, прикурила от протянутой Громовым зажигалки, и, приоткрыв окно, выпустила в него струйку дыма.

— Нервы у меня никудышные, — стараясь разрядить ситуацию, пожаловалась она. — А тут… Я такое потрясение испытала разве что только тогда, когда узнала, что я у родителей не родная, а приемная.

— А когда они погибли… — начал было Градов.

— А когда они погибли, я уже знала, что они мне неродные, поэтому думала о другом…

— О чем другом? — не понял Градов.

— О том, что я свободна! — выдохнула Каролина и, затянувшись в последний раз, выбросила окурок в окно.

Глава 7

Говорят, что раньше вода в океане была не такой соленой. Но изо дня в день где-то далеко, на широко раскинувшихся материках, струйки дождя омывали руды и минералы, и насыщенная солями вода стекала в реки. А реки несли воду вместе с этими частицами солей все дальше и дальше, вливались в море, океан, и их волны пропитывались солью… И постепенно вода сделалась такой соленой, что ею теперь невозможно утолить жажду. Океан кажется безбрежным и бездонным, в нем целая прорва воды, а человек, окажись он на утлой лодке среди океана, скорее умрет от жажды, чем утонет. Хотя некоторые утверждают, что океан солонеет не от стекающей в него с суши воды, а от слез, которые проливают на его берегах несчастные люди. Однако ничто так не успокаивает и не примиряет с жизнью, как океанский прибой и мерное покачивание бесконечно набегающих друг на друга океанических волн. Океан — это средоточие человеческих чувств и желаний. Океан — это великий хранитель человеческих тайн. Ничто так не завораживает человеческий ум, как расшитая сверкающими, искрящимися звездами ночная бархатная гладь океана. Но так уж устроен мир — то, что способно заворожить, всегда таит в себе опасность.

А ведь и в самом деле: и таинственный, засасывающий проплывающие суда и пролетающие над ним самолеты, Бермудский треугольник, и корабли-призраки, летучие голландцы, и страшные чудовища, поднимающиеся время от времени из бездонных глубин, — все это связано с океаном. И пираты, эти темные духи водной стихии, — тоже порождение океана.