Мне жаль тебя, или Океан остывших желаний

— А как же. Обязательно. Рельеф, растительность — это и есть те черты, которые составляют неповторимый облик каждого уголка земли, — назидательно сказал Градов и добавил: — Но кроме пространства еще существует время. И чтобы узнать тот или иной уголок, иногда нужно прийти туда в определенное время суток. И когда я сегодня на рассвете здесь огляделся, то убедился в том, что это именно то место, где я уже был. И еще, я сон видел. И во сне я шел по берегу океана. И теперь я ясно понимаю, куда именно нужно идти, чтобы добраться до океанского берега. Как тогда, много лет назад…

— Ты что, тогда тоже задание выполнял? — поинтересовалась Лиза, все еще стараясь спрятать свои чувства, которые, когда она говорила с Градовым, волна за волною подкатывали к ее душе.

— Да, — кивнул Градов, укладывая в рюкзак две бутылки минералки, — и тоже под видом американца. Этот доктор, Ли Амаду, с которым я тогда встречался, так и считает меня тем самым американцем. И даже думает, что именно я тогда помог ему заручиться поддержкой американских спонсоров.

— А что, Ли Амаду, правда, крупный ученый? — спросила Лиза, когда они, закрыв машину, отправились в путь.

— Да, — кивнул Градов. — Настолько крупный, что его в этом году даже представляют на получение Нобелевской премии.

— Нобелевской премии? — удивилась Лиза.

— Ну да, он ведь сам нам это сказал, но ты, видимо, пропустила мимо ушей. А я знал его еще начинающим исследователем. Правда, исследования он вел и ведет, как мне кажется, довольно сомнительные. На грани добра и зла. Но, я думаю, мы с тобой все сами увидим, — сказал Градов, сворачивая в густые и, как ни удивительно, покрытые зеленью заросли.

— Мы что, пойдем к этому доктору? — спросила Лиза и в ее глазах сверкнул испуг.

— Ну, допустим, сам он без машины нескоро до дома доберется. А мы тем временем сможем все осмотреть, — сказал Градов. — Интересно во что превратилась его лаборатория.

— И каким образом ты собираешься туда проникнуть? — спросила Лиза.

— Пока не знаю… — пробормотал Градов, упрямо прорубая топориком путь через заросли.

— А я знаю, что мы сделаем. Мы представимся корреспондентами. Американскими корреспондентами, — предложила Лиза. — Я, когда к нам на факультет приезжали корреспонденты из «Нью-Йорк таймс», водила их по Киеву. Владимирская горка, Владимирский собор, Киево-Печерская лавра… И в нашу Академию наук водила. Так что их манеры я усвоила очень хорошо. Жаль только, что фотоаппарата нет.

— Ну, фотоаппарат не проблема, — пожал плечами Градов. — Я не люблю брать чужие вещи, но здесь не удержался. И взял из машины Ли Амаду его камеру.

— О, йес! — радостно подскочила Лиза. — Теперь мы сможем добыть столько информации, словами не передать! Люди, я еще в Киеве заметила, только скажи, что ты из Америки, просто ковром стелются, готовые услужить. А, представляете, что здесь в Африке будет! А потом я сделаю репортаж. Нет, серию репортажей из лаборатории Нобелевского лауреата. Как раз мы вернемся, а ему дадут премию…

— Да, похоже, ты, Лиза, чувствуешь себя полноправным представителем четвертой власти!

— О, еще как чувствую! И как мне это нравится! — Лиза просто светилась от восторга.

— Только вот что, представитель четвертой власти, — проговорил Градов, обернувшись и окинув Лизу в мешковатом матросском костюме и башмаках оценивающим взглядом. — Вид у вас какой-то подозрительный, неамериканский.

— О’кей! — сказала Лиза, закатывая брюки.

Потом она сбросила куртку, осторожно распорола и затем подвязала под грудью тельняшку, подобрала и заколола наверху волосы и вопросительно посмотрела на Градова.

— Так лучше, — улыбнулся он.

Градов не ошибся, совсем скоро они уперлись в новенькие, очевидно, недавно поставленные ворота с видеонаблюдением. По обе стороны ворот тянулась высокая железная ограда с колючей проволокой наверху.

Градов нажал на кнопку звонка, и тут же послышалось:

— Кто?

— Мы корреспонденты. «Нью-Йорк таймс». Господин Ли Амаду ждет нас, — заявил Градов по-английски.

Лиза тут же на американский манер широко улыбнулась, сделав «чииз» и приветственно помахав перед видеокамерой рукой.

Ворота открылись, и из них вышел африканец в светло-кофейной униформе, в фуражке и при погонах.

— Господин Ли Амаду предупреждал меня только о том, что должны приехать китайцы, а про американцев он ничего не говорил, — пожал плечами охранник, настороженно оглядывая нежданных гостей.

— Сюрпрайз! — все с той же восторженной улыбкой заявила Лиза, заходя в ворота.

Градов тоже улыбнулся и, кивнув в сторону нескольких опрятных беленьких каменных домиков, проговорил:

— Однако, как здесь все изменилось!

И добавил:

— А вон вижу, там вдалеке стоит первое здание лаборатории. Как Ли Амаду им гордился!

— Вы здесь были? — удивился охранник.

— Да, приходилось… — кивнул Градов и достал подаренную ему Ли Амаду серебряную табакерку и трубку.

Прежде, чем набить трубку табаком, он протянул табакерку охраннику: