Многогранность бытия

Кто-то лекаря раскрыл…

Совершенство

Встал на тропы к совершенству,

Где вдали сверкнёт мой луч.

Компас вольных, верных шествий,

И не хладен он, не жгуч.

Нитью связан любопытства

С ним, пока не доберусь.

Пусть равнинны и скалисты

Будут тропы. Я не трус!

Свет — игривый покровитель

Отдалился, как я шёл.

Пилигрим я по наитью:

Вижу луч в грозу и шторм.

Будто связь крепка в натяге,

Идеал вдали сверкнёт.

Я не Бог, а лишь бродяга,

Совершенство — путь вперёд.

Свеча

Спокойна тёмная графиня

Ночь — покровительница снов,

А свечки капли парафина

И мысли капают на стол.

Свет ненавязчивый окутал,

Иглой огня сияет до утра,

Сооружает одинокий купол,

Пока не сменит звёздная сестра.

Зажгут её печаль и думы,

Что днём приглушит суета,

А ранний ветер хладно дунет,

И вот свеча вновь умерла…

Подсознание

Своеволен мозг-художник,

Фантазёр сам по себе:

Ночью пишет он над ложем

Необычный мир во сне.

Мир, с реальным сопряжённый,

В виде красочных шарад.

Я разгадки все нашёл бы,

Но с утра зовёт набат.

Он — творец картин из мыслей,

У Морфея заточён,

Тайн обрывки утром выслал,

Чтоб в раздумьях я прочёл…

С явью связан чрез окошко,

Обозначенное сном.

Не шагнёт с тюрьмы порожка

В свет в сознании глухом…

Перерождение

Я умер? Нет, я стал обычным.

Я жив? Почти, я стал так чёрств.

Любил, иль может, по привычке

Был непонятен, разношёрст?

И что мной движимо? Азарты?

Желанье действовать не впрок?

Я в дураках: побиты карты,

Припрятал козырей злой рок.

Остыл, уснул и наигрался,

Что дальше? Проза, а не стих?

Я жив? Почти, перерождался.

Я умер? Нет, лишь ветер стих…

Интуиция

Повязка тёмная на лике,

Но шаг им робость не придал.

«Слепые» шествовать привыкли

Под звуки смеха эпиграмм.

За ними зрячие ведомы,

Как будто знают весь исход,

Что шепчут страхом им фантомы,

Стреляя болями в висок.

Но чувством зрячие, не оком.

Их сердце — компас без огрех.

Лишь смелым луч летит из окон,

Что занавешены для всех.

Я вернусь

Уйдя на время к горизонту,

Оставлю образ, не сотрусь.

Туманом еле нарисован,

Но я блуждал, и я вернусь!

Палят там страстные закаты,

Там звёзды ярче, я клянусь!

Но там сильней, сильней утраты –

Я опалён, и я вернусь!

Край света там, за горизонтом,

Там слепит солнце — отвернусь!

Пусть я измучен, гол, изодран:

Я ошибался — я вернусь!

Вот я в обитель возвратился,

Я за других теперь молюсь,

Ведь кто-то искренне молился,

Чтоб я промолвил: «Я вернусь!»

Поэтам и чтецам.

Поэзия — язык, где смысл между строк,

На «ты» к ней обращаешься, внимая

Её радушный, сказочнейший слог

Под песни музы, что взахлёб играла.

От чувств светлейших на святую суть

Отбросил, не кривя душою, отражение,

Чтоб у других от «внутренних простуд»

В груди рассеялось радостное жжение!!!

Читай, труби, гуманных нравов славь

В стихах мечты посаженное семя!

Я верю: человек, природы суть познав,

Земле промолвит честно: «С днем рождения!!!»

Стихи давно минувших дней

Стихи давно минувших дней

Оставят в слоге живость мыслей.

Поэт ушел кормить червей,

Но завещал он гору писем.

Под пылью тонет кабинет,

Творит паук лишь паутину,

И ждёт написанный сонет,

Смахнули чтоб с него пылину.

А может, ярый графоман?

И не поэтом был он вовсе?

Он недописанный роман

Оставил свечки мёртвой возле.

Был переменчив, одинок,

Дружил с одной лишь только музой,

И коротал он с ней денёк,

И спорил сам с собой о вкусах.

В столе ждёт дряхлый черновик

(Огню который лишь в наследство)

Мазков чернильно-перьевых,

Но предается впредь аскезе…

А мысль проносится сквозь нас,

Как будто луч стремится в вечность.

Историй мы лишь пересказ,

Но перспектива всё же лечит!

Стихи давно минувших дней

Пусть лишены всех созерцаний,

Они частички душ огней,

Что ныне звёздами мерцают…

Тонкий мир

Дух прародины и отголоски веков

Еле слышным проносятся эхом.

Будто мир повседневный вовсе не нов,

Виноваты ли мы во всем этом?

Быль и небыль легенд о расцвете эпох

Не даёт унывать, душам чахнуть.

«С нами Бог!» — все твердят. «С нами Бог.

Мы ещё не хотим в лету кануть!»

В нас история, в крови, в наших сердцах,

Но запрятана, неуловима.

Нам былое воистину не созерцать,

Но есть вечная жизнь — перспектива!

Душу грех не излить или не обнажить,

Взбаламуть у чертей тихий омут!

И не будет потёмками ближнего жизнь,

Расцветёт наконец серый город!

Дух витает эпох вовсе не в облаках –

Невидимкой парит между нами.

А легенды о светлых и темных богах

На земной светлый рай намекали.

Творческий процесс

Исписан старый ежедневник,

Где смесь из бреда и прикрас.

То хромота, то страстный вальс

У ритма, что ваял бездельник.

От дум в покоях беспорядок,

А может, творческий бардак.

В уме сегодня — Пастернак,

А на бумаге том помарок.

Он будто кремни друг об друга

Бьёт, чтобы выродить искру,

Зажечь пожухлую листву

Души терзаний и недуга.

В строку, исчёрканную трижды,

И бьётся, бьётся он пером!

Совместно с толстым словарём

Всё пишет новую и пишет.

На мысль нанизанным пейзажем

Ложится ровная строфа!

Провозгласит он сам себя:

«Теперь — поэт с великим стажем!»

И пусть в мечтаниях утонет

О восхвалении письма,

Его терзало что весьма

За перечёрканную тонну.

Но сам процесс есть оживленье,

А не прилюдная хвала,

Где муза сладостно звала

Найти в душе своё спасенье.