Многоликий Христос. Тысячелетняя история тайных евангелий

Это евангелие, якобы написанное Иаковом, братом Иисуса, в 40-х годах, на самом деле несет на себе довольно заметную печать исторических обстоятельств 160–170-х годов. По мере распространения христианства иудейские и языческие критики сформулировали набор обвинений в его адрес: все их собрал вместе греческий философ Цельс. С точки зрения врагов христианства, его порочило то, что возникло и распространялось оно среди бедняков, необразованных, легковерных – как мы бы сейчас сказали, среди низшего класса. Иисус для этих врагов христианства так же был невежественным бедняком, да еще и с полу-криминальным образом жизни. А в истории о девственном рождении виделась лишь неловкая выдумка, призванная прикрыть то, что он был рожден вне брака, – и мать его, следовательно, была безнравственной женщиной²⁰.

Протоевангелие было призвано опровергнуть все эти обвинения. Бедняки? Вздор. Иоаким, отец Марии, был очень богат. А чистота и невинность ее доказывается целой серией фантастических историй о ее рождении и детстве. По сути, тема невинности и чистоты Марии звучит в этом тексте с такой силой, что его легко принять за житие какой-нибудь святой, написанное в XII или XIII веках, в эпоху монастырей и целибата²¹.

Протоевангелие применяет к Марии канонические повествования о рождении Иоанна Крестителя и Иисуса. Родители Марии, как и Иоанна, стары и бездетны, и зачатие ее совершается чудесным образом. Ангел, явившись Анне, говорит ей: «Зачнешь и родишь, и семя твое станет известно всему миру». Таким образом, рождеству Марии, как и ее собственному материнству, предшествует Благовещение²².

Не менее удивительно и детство Марии. Едва она научилась ходить, мать устроила для нее у себя в спальне особый покой, где за ней ухаживали лишь «нетронутые» женщины. В три года Марию ведут в Храм, и там священник предрекает ей особую роль в грядущем искуплении Израиля. Из-за ее будущего значения родители решают растить Марию в Храме – идея, показывающая полное незнание того, что представлял собой Храм, прекративший существование за сто лет до сочинения этого евангелия. Мария «была вскормлена в Святая Святых, и получала пищу из рук ангела, и слушала гимны, и плясала перед Господом». Благовещение она также слышит в Храме, когда шьет ритуальную завесу – ту самую, что порвется при распятии ее сына²³.

Мария взрослеет, и священники собираются, чтобы решить ее судьбу. Ее решают отдать в жены пожилому Иосифу – решение, которое его самого смущает. «У меня сыновья, – говорит он, – и сам я стар, а она юная девушка: не хочу я стать посмешищем для сынов Израилевых». Однако его преклонный возраст важен для повествования: он отклоняет все подозрения в том, что у Иосифа с Марией, до брака или после, могли быть сексуальные отношения. Итак, Иосиф не хочет жениться на юной невесте и уступает лишь прямому приказу священника. Далее следует знакомая нам новозаветная история о том, как обнаружилась ее беременность – здесь усложненная тем, что за «безнравственность» супруги подвергаются официальному суду. По дороге в Вифлеем Мария начинает рожать. Иосиф находит для нее пещеру, а охраняют ее его взрослые сыновья²⁴.

Тема девственности звучит и здесь. Повитуха, принимавшая роды, поражается тому, что Мария по-прежнему девственна. Она рассказывает об этом второй повитухе, Саломее, которая не верит такому чуду. (То же имя, Саломея, носила одна из учениц Христа, в альтернативных евангелиях также играющая важную роль.) Это ведет к сцене, параллельной известной сцене из истории Христа, которая современным читателям кажется гротескной. Саломея говорит, что не поверит этому, пока сама не вложит пальцы в чрево Марии, – точь-в-точь как Фома Неверующий говорил, что не поверит в воскресение Христа, пока сам не вложит персты в его прободенный бок. Как и в случае с Фомой, повитуха предпринимает это испытание и убеждается в истинности чуда (и при этом у нее отсыхает рука). Как видно, уже тогда учение о вечном девстве Марии вызывало большие сомнения и споры²⁵.

Западные латинские церкви не одобряли Протоевангелия, поскольку к историям о семье Иосифа вообще относились с подозрением. В результате на Западе эта книга исчезла; латинские рукописи ее не сохранились. Снова появляется она лишь в 1552 году, уже в печатном виде, однако не исчезла на христианском Востоке. Протоевангелие оставалось почитаемым в Византийской/Православной церкви и далее: известны его переводы на сирийский, эфиопский, грузинский, саидский (коптский), древнецерковнославянский, арабский и армянский языки²⁶.

ДАЖЕ В ЛАТИНСКОЙ ЕВРОПЕ ОДНА ИЗ ПРИЧИН, по которой Протоевангелие исчезло из обращения, была та, что почти все его содержание можно было найти в других текстах, столь вторичных, что в современном мире их назвали бы чистым плагиатом. Вместе они составляют семью текстов, прямо зависящих от Протоевангелия. Три важнейших из них – собственно Протоевангелие, Евангелие Псевдо-Матфея и «Рождество Марии» – мы обозначим общим названием «марианских евангелий».