Множественные умы Билли Миллигана

— Так же можно поступить и с любым контрактом, который Билли может подписать, — добавил Аллен.

— Ты хочешь сказать, сделать вид, что он неправомочен подписывать его? — спросил Рейджен.

Аллен улыбнулся:

— «Невиновен по причине безумия», верно? Я говорил об этом с Гэри Швейкартом по телефону. Он сказал, я всегда могу сказать, что был совсем сумасшедшим, подписывая этот контракт, что я это сделал под давлением доктора Кола. И контракт окажется недействительным.

Артур кивнул:

— Полагаю, можно предложить писателю подыскивать издателя для книги.

— А я все-таки думаю, что это глупо, — сказал Рейджен.

— Мне кажется, очень важно, чтобы наша история была рассказана миру, — возразил Артур. — Есть другие книги о множественных личностях, но не было еще истории, похожей на историю Билли. Если люди смогут понять, как возникают такие явления, тем самым мы внесем вклад в психиатрию.

— А еще, — сказал Аллен, — мы загребем кучу денег.

— Первая человеческая мысль за сегодняшний день — проворчал Рейджен.

— Одно из самых интересных противоречий в Рейджене, — сказал Артур. — это то, что убежденный коммунист так любит деньги.

— Я всегда отдаю бедным то, что остается от уплаты счетов.

— Надо же, — засмеялся Аллен, — может, нам скостят налоги за благотворительность?

4

19 декабря редактор местной газеты «Афинз мессенджер» позвонил в клинику с просьбой организовать интервью с Билли Миллиганом. Билли и доктор Кол согласились.

Кол привел Билли в комнату для совещаний, где представил его редактору Хербу Амею, репортеру Бобу Эки и фотографу Гелу Фишеру. Кол показал им рисунки Билли, а Билли ответил на их вопросы о своем прошлом, о надругательствах, о попытке самоубийства, о том, что другие личности доминируют над ним.

— А как насчет насилия? — спросил Амей. — Могут ли жители Афин быть уверены, — если вам позволят свободно выходить, как это делают большинство пациентов этого отделения, — что вы не будете представлять угрозу ни им, ни их детям?

— Я думаю, — сказал Кол, — на вопрос о насилии должен отвечать не Билли, а одна из его личностей.

Он вывел Билли из комнаты и повел в свой кабинет. Усадив его, он сказал:

— Вот что, Билли. По-моему, ты должен установить хорошие отношения с прессой в Афинах. Людям надо показать, что ты не представляешь опасности. В один прекрасный день ты захочешь, чтобы тебе разрешили выйти в город без сопровождающего — купить принадлежности для рисования, сходить в кино или съесть гамбургер. Эти газетчики явно симпатизируют тебе. Я думаю, что надо дать им возможность поговорить с Рейдженом.

Билли сидел молча, губы его шевелились. Потом он наклонился вперед и пристально посмотрел на доктора:

— Вы сошли с ума, доктор Кол?

Кол затаил дыхание, услышав суровый голос.

— Почему ты так говоришь, Рейджен?

— Не надо этого делать. Мы так старались, чтобы Билли перестал спать.

— Я бы не вызвал тебя, если бы не считал это важным.

— Это не важно. Нас эксплуатируют газеты. Я против. Меня это злит.

— Ты в чем-то прав, Рейджен, — сказал Кол, осторожно следя за ним, — но публику следует уверить, что ты таков, каким тебя определил суд.

— Плевать мне на вашу публику! Я не хочу, чтобы газетчики делали на мне деньги и сбивали с толку всякими заголовками.

— Я же сказал, в чем-то ты прав. Но, как ни крути, с прессой работать придется. То, что думают люди в этом городе, повлияет на лечение и на твой режим.

Рейджен подумал над этим. Он чувствовал, что Кол использует его, чтобы придать вес своим заявлениям прессе. Вместе с тем аргументы Кола были вполне логичны.

— Думаете, это правильно? — спросил он.

— Я бы не посоветовал, если бы так не думал.

— Ладно, — сказал Рейджен, — поговорим, если так. Кол привел его обратно в комнату. Репортеры смотрели на него с опаской и любопытством.

— Спрашивайте, — нелюбезно произнес Рейджен. Услышав акцент, Эки вздрогнул и растерялся.

— Я… я хочу сказать, что мы… мы спрашивали… Мы хотели заверить жителей, что вы… что Билли не буйный.

— Я буду буйным, если кто-нибудь попытается обидеть Билли или причинить вред женщине или ребенку в его присутствии, — сказал Рейджен. — Только в таком случае я вмешаюсь. Я вам так скажу: вы сами-то позволите обидеть своего малыша? Нет, вы будете защищать свою жену, ребенка или любую другую женщину. Если кто-то попробует обидеть Билли, я встану на защиту. Но нападать без причины — это варварство. Я не варвар.

Задав еще несколько вопросов, репортеры попросили разрешения поговорить с Артуром. Кол передал их просьбу, и они увидели, как враждебное выражение лица Рейджена меняется, словно тает. Через мгновение лицо стало жестким, хмурым, надменным, тонкие губы поджались. Артур озабоченно огляделся, достал из кармана трубку, раскурил ее и выпустил длинную струйку дыма.

— Безумие, — сказал он.

— Что именно? — спросил доктор Кол.