Моделирование реальности: история науки, техники и цивилизации

Благодаря коммуникативно-кумулятивной природе наука развивается по экспоненте: объем научной деятельности, включая научную информацию, с XX века удваивается каждые 10-15 лет. Растет число научных отраслей. В результате дифференциации научного знания оформилось более 15 тысяч научных дисциплин. Умножается число ученых: в 1900 году в мире было 100 тысяч ученых, к концу XX века – 5 миллионов. 90 % всех ученых, когда-либо живших на планете, – наши современники.

«Вечный двигатель» цивилизации

Коммуникативно-кумулятивная природа науки, обуславливая рост знания, определяет развитие научной картины мира. Однако изменение научной картины мира осуществляется не только в направлении уточнения и расширения знания, но и в направлении его радикального обновления. Именно такого рода нестабильность научной картины мира принципиально отличает ее от всех иных картин мира: наивной (простонародной, обывательской), мифологической, религиозной и др., и делает ее познавательной моделью совокупного субъекта науки и в его лице – всего человечества.

Нестабильность научной картины мира, связанная с радикальным обновлением, обусловлена рефлексивностью науки – способностью контролировать процесс получения знания и его результаты.

Благодаря механизмам рефлексии в научной картине мира опознаются зоны terra incognita – области недостаточно изученные (что современники обычно видят как «детали», «частные вопросы, которые требуется доисследовать», как «пока не разрешенные головоломки») и области, не поддающиеся изучению на данном этапе развития науки. А это значит, что в научной картине мира всякий раз уже существуют векторы ее будущей трансформации. Часто с «деталей», ускользнувших из устоявшейся научной картины мира, научных аномалий и парадоксов начинается очередная научная революция, после которой формируется новая картина мира. Иначе говоря, в научную картину мира уже вмонтированы механизмы ее развития, благодаря чему она способна задавать познавательную и практическую активность человека. «Понимание, – писал Гастон Башляр, – обладает динамической осью, это – духовный порыв, это – жизненный порыв».

Научное мышление отличает знание о незнании, точнее, знание о неизбежной неполноте знания. Если научная картина мира всегда допускает – как нечто существенное – собственное большее или меньшее незнание и с возрастающим энтузиазмом стремится его преодолеть, то все иные картины мира устроены иначе. Они образованы в соответствии с завершенным абсолютным, окончательным, «истинным» знанием, уже открытым человечеству во всей полноте в архаическом прошлом, по образцу которого необходимо выстраивать современную жизнь. Будучи вневременными, ненаучные картины мира не имеют ресурса нового, еще не открытого знания, не стимулируют никакой творческой активности познающего субъекта и не позволяют использовать их как «вечный двигатель» для развития цивилизации.

Безусловно, в истории не реализуется лишь одна, определенная научной картиной мира, глобальная логика развития человечества. Социальная история осуществляется как результат взаимовлияния факторов разных порядков; в том числе на фактор глобальной логики развития противоречиво накладывается «вневременная» концептуализация мира, отраженная в языковой («наивной») картине мира, которую конструирует любой естественный язык. Однако важно видеть в массе исторических событий осуществляющуюся логику глобального развития, понимать историческую перспективу. Все это составляет условия системного и стратегического мышления, особенно необходимого для ученого и технического специалиста высокого уровня.

Социальный институт

Наука развивается автономно как отдельная социальная реальность, но в конечном счете ее возможности определяются историческим горизонтом ее носителя – человечества, когда деятельность человека задается конкретными потребностями, взятыми в единстве с конкретными возможностями. «Природа предшествует человеку, человек предшествует естествознанию» (В. Гейзенберг).

Деятельность исторически раньше мысли; в мышлении человек абстрагирует собственную деятельность, извлекая из нее схемы и принципы, по которым затем вновь организует деятельность. Принцип организации продуктивной деятельности столь же необходимо формирует научное мышление, которое выражает и закрепляет этот принцип в научной картине мира. Конкретно-историческая НКМ становится фундаментом научных исследовательских программ и тем самым научной методологией. Именно поэтому известный философ и культуролог Мишель Фуко характеризовал науку как феномен культуры, в которой она находит свои «парадигмы» или «эпистемы» (исторические способы смыслообразования). Историк науки Жорж Кангилем указывал на взаимную корреляцию социополитических установок и научных исследовательских программ.