Читаем Модерн: Климт, Гауди, Муха полностью

Мария Хитилова, приехавшая из Праги в Париж в 1903 году и восхищавшаяся творчеством Мухи, стала его ученицей в Академии Коларосси. Их свадьба состоялась в Праге в 1906 году. «Как прекрасно и отрадно жить для кого-то, до тебя у меня была только одна святыня – наша родина, а сейчас я поставил алтарь и для тебя, дорогая, молюсь на вас обеих…» – писал художник своей юной супруге.


Фотографии, сделанные Мухой во время его путешествия по России, послужили импульсом к возникновению картины «Странница» (известна и под названиями «Женщина в степи», «Звезда», «Сибирь»), написанной в 1922–1923 годах. Заблудившаяся странница, сидящая на снегу, готова принять от Господа свою смерть. К ней приближается стая волков, но яркая звезда, озаряющая ночной пейзаж, сияет, словно символ надежды на спасение, если не бренного тела, то души.


Альфонс Муха. Восстановить Россию. 1922. Коллекция Фонда Альфонса Мухи, Прага


Готовясь к созданию «Славянской эпопеи», помимо России художник побывал в Польше, Галиции, на Балканах и в нескольких греческих монастырях, где он общался с ведущими историками, делал фотографии и зарисовки. Десять картин своего цикла мастер посвятил истории разных славянских народов, десять – истории родной страны. Творчеству Мухи было свойственно тяготение к символизму, поэтому в его полотнах реальные исторические сюжеты переплетаются с мифами и легендами, а в небесах парят аллегорические фигуры, христианские святые и языческие божества. К числу самых известных работ цикла принадлежат «Славяне на исконной родине», «Апофеоз истории славянства», «Святая гора Афон».

В картине «Славяне на исконной родине» (1912) с которой Муха начинает свою серию, изображены на переднем плане две женские фигуры, в ужасе прячущиеся в кустах, в то время как их деревня горит на горизонте, им удалось выжить после одного из вражеских нападений. Лица женщин, исполненные страха, обращены к зрителю, словно с мольбой о помощи. В верхнем правом углу полотна над многострадальной землей простирает руки языческий жрец в окружении двух фигур, символизирующих войну и мир. Их образы предвещают мир и свободу, которые придут к славянскому народу после обретения независимости ценой войны.

В последней картине серии, называющейся «Апофеоз истории Славянства» (1926), Муха стремился собрать воедино все темы, затронутые в других девятнадцати эпизодах «Славянской эпопеи», и прославить независимость славянских народов. Полотно условно делится на четыре разные части, каждой из которых соответствует свое цветовое решение. В них раскрывается тема последовательного развития славянской истории: в правом нижнем углу картины фигуры, обозначенные синим цветом, олицетворяют первые годы славянской истории, красный цвет в верхней части композиции символизирует кровопролитие в гуситских войнах в средние века, фигуры, изображенные в тени, являют собой врагов, продолжающих атаки на славянские племена, и наконец, по центру написаны озаряемые светом чешские и словацкие солдаты, возвращающиеся с фронтов Первой мировой войны. Это свидетельство распада Австро-Венгерской империи и наступления новой эры для славянского народа. Их приветствуют юноши и девушки, держащие в руках зеленые ветви. Полуобнаженная мужская фигура, доминирующая на холсте, – воплощение новой, сильной и независимой республики, управляемой и защищаемой самим Христом, чей лик представлен на заднем плане.


Альфонс Муха. Отмена крепостного права в России. Из серии «Славянская эпопея». 1913–1914. Принадлежит городу Прага, с 2020 года экспонируется в замке города Моравский Крумлов.


Альфонс Муха. Серия «Славянская эпопея». Святая гора Афон. 1926. Принадлежит городу Прага, с 2020 года экспонируется в замке города Моравский Крумлов


Альфонс Муха. Портрет дочери Ярославы. 1930. Коллекция Фонда Альфонса Мухи, Прага

Дочь художника, Ярослава, была его ассистентом при написании ряда картин для «Славянской эпопеи», что помогло ей в дальнейшем принять участие в их реставрации после Второй мировой войны.


Перейти на страницу:

Все книги серии Галерея мировой живописи

Похожие книги

Обри Бердслей
Обри Бердслей

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из этих своих индивидуальных сущностей он был необычайно одарен, а в первой оказался уникален. Это стало ясно уже тогда, когда Бердслей создал свои первые работы, благодаря которым молодой художник стал одним из основателей стиля модерн и первым, кто с высочайшими творческими стандартами подошел к оформлению периодических печатных изданий, афиш и плакатов. Он был эстетом в творчестве и в жизни. Все три пары эстетических категорий – прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, трагическое и комическое – нашли отражение в том, как Бердслей рисовал, и в том, как он жил. Во всем интуитивно элегантный, он принес в декоративное искусство новую энергию и предложил зрителям заглянуть в запретный мир еще трех «э» – эстетики, эклектики и эротики.

Мэттью Стерджис

Мировая художественная культура
Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Миф. Греческие мифы в пересказе
Миф. Греческие мифы в пересказе

Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности — художников, скульпторов, поэтов — порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать мифы древних греков — без купюр и отведенных в сторону глаз. И кому, как не Стивену Фраю, сделать это? В-третьих, Фрай вовсе не пытается толковать пересказываемые им истории. И не потому, что у него нет мнения о них, — он просто честно пересказывает, а копаться в смыслах предоставляет антропологам и философам. В-четвертых, да, все эти сюжеты можно найти в сотнях книг, посвященных Древней Греции. Но Фрай заново составляет из них букет, его книга — это своего рода икебана. На цветы, ветки, палки и вазы можно глядеть в цветочном магазине по отдельности, но человечество по-прежнему составляет и покупает букеты. Читать эту книгу, помимо очевидной развлекательной и отдыхательной ценности, стоит и ради того, чтобы стряхнуть пыль с детских воспоминаний о Куне и его «Легендах и мифах Древней Греции», привести в порядок фамильные древа богов и героев, наверняка давно перепутавшиеся у вас в голове, а также вспомнить мифогенную географию Греции: где что находилось, кто куда бегал и где прятался. Книга Фрая — это прекрасный способ попасть в Древнюю Грецию, а заодно и как следует повеселиться: стиль Фрая — неизменная гарантия настоящего читательского приключения.

Стивен Фрай

Мировая художественная культура / Проза / Проза прочее