Модное восхождение

Почти пятьдесят новых дизайнеров открыли свои салоны в скромных апартаментах на первых этажах прелестных георгианских домов. Ни одному из них не было еще и тридцати, и одежда, которую они шили, предназначалась для новой Англии. Навестив каждого из дизайнеров, я выяснил, что почти все были выходцами из одной альма-матер — Королевского колледжа искусств. Я поспешил взглянуть, что за школа выпускает такое количество талантливых людей. Королевский колледж искусств оказался бесплатным: сдав вступительный экзамен, вы получали королевскую стипендию, и вас ждали три счастливых, но напряженных года упорного труда. В колледже учились всего сорок пять человек на всех трех курсах. Благодаря этому преподаватели могли уделять внимание каждому студенту, в то время как американские модные колледжи с их «оптовым» обучением выпускали лишь бесчисленных клонов, которые только и умели, что копировать. Далее, педагоги Королевского колледжа не работали там пять дней в неделю. На должность педагогов приглашали ведущих дизайнеров, портных и модисток, активно работающих в индустрии, и те уделяли преподаванию всего один день в неделю. Таким образом, студенты из первых рук узнавали о реалиях модного мира. Осматривая восьмиэтажное суперсовременное здание колледжа, я чувствовал, что это самая правильная среда для обучения: здесь витал дух свободы. Хотя, отправляясь в самостоятельное плавание, молодые дизайнеры часто терпели крушение, было среди них на удивление много тех, кто удержался на плаву и начал отлично зарабатывать. Я наблюдал за некоторыми из них в течение двух лет и убедился, что они развиваются. Позднее их дизайн «вырос» до отлично скроенной повседневной одежды, которую с удовольствием носили обычные люди, не чувствуя себя белыми воронами.

Одной из интересных особенностей нового английского модного бума было большое число молодых женщин-дизайнеров. С 1930-х годов женщины в моде были редкостью. Но два самых успешных лондонских дизайнера новой волны как раз принадлежали к женскому полу. Ими восхищались, так как их одежда была удобной и они отлично понимали особенности женского тела. Именно это часто не давалось мужчинам, которые обычно шили одежду в Париже. Многим профессионалам тогда казалось, что знаковым дизайнером следующей модной эпохи должна стать женщина и, возможно, впервые — англичанка. Двум звездочкам английской моды — Мэри Куант и Джин Мьюр — в то время не исполнилось еще и тридцати. Мэри говорила, что женщинам ее поколения больше не нужно одеваться «женственно», они могут сорвать с себя все дурацкие тряпки и одеваться так, как им удобно. А как быть с тем, что оба пола начали выглядеть одинаково? Мэри считала, что это неважно, ведь сам человек знает, какого он пола, — зачем доказывать это с помощью одежды? Джин Мьюр верила, что одежда не должна выглядеть как наряд, куда важнее удобство. Хватит спотыкаться, наступая на слишком длинные юбки, хватит подчиняться диктату Парижа. Одежда Мьюр обтягивала фигуру, но не зажимала ее в тиски. Иконам женской красоты прошлых лет — большегрудым и белокурым — не осталось места в современном мире. И действительно, Англия стала главным конкурентом Парижа в борьбе за лидерство в модном дизайне. Пятнадцать лет тому назад корону чуть не отхватили итальянцы, но слишком увлеклись дурной практикой копирования. А у англичан были все шансы: ведь они изобрели свой стиль, благодаря Beatles распространившийся по миру подобно эпидемии. Целое поколение молодежи во всем мире теперь предпочитало одеваться в британском стиле.

После Англии те журналисты, у кого еще остались силы и чернила, мчались в Испанию. Именно в Испании крупные байеры делали свои самые большие заказы: испанцы шили очень красивую одежду, а стоила она копейки по сравнению с ценами, которые запрашивали в Париже. Ведущим испанским дизайнером тогда был Мануэль Пертегас из Барселоны. Его модели отличала та же изысканная элегантность, что и одежду из лучших парижских салонов.