Мое чужое счастье

– Почему его перевели? – спрашиваю у медсестры, поглаживая маленькие пальчики сына и постепенно расслабляясь. Страх  медленно отпускает мое сознание.

– Я только что пришла после выходных… – опускает глаза. – Еще не успела принять смену. Но узнаю… можем вместе сходить в ординаторскую прямо сейчас.

– Нет. Побуду с сыном, – качаю головой, боясь, что меня снова с ним разлучат.

– Хорошо.

– Маш, ты, пожалуйста, проводи Арину до выхода, когда она попросит, а я пойду. У меня еще дела неоконченные есть.

– Да, Галина Викторовна. Провожу, конечно.

– Ну все, тогда до завтра, Ариша.

– Спасибо вам, – сердечно благодарю.

– Счастливо, – женщина улыбается нам и выходит, оставляя с Машей наедине.

– Нам по расписанию пора есть, – медсестра бросает взгляд на часы.

– Я хочу приложить его к груди.

– Вы уже делали это? – смотрит на меня озадаченно. Колеблется.

Отрицательно качаю головой, хоть и боюсь, что мне откажут. Но я же мать, в конце концов! Имею право взять на руки собственного ребенка.

– Прошу вас, это очень важно для меня. И для малыша тоже… я осторожно, под вашим руководством.

– Хорошо… Давайте попробуем.

Дальнейшее происходит как во сне. Для начала тренируюсь на кукле, беру в руки, укладываю, повторяю несколько раз. Затем устраиваюсь поудобнее в кресле и делаю массаж груди, стимулирующий лактацию. Молока немного, но оно есть. Но дело вовсе не в его количестве. Сейчас мне важно чувствовать эту связь со своим ребенком. В первую очередь психологически. И я уверена, это необходимо нам обоим. И мне и малышу.

Момент, когда я беру его на руки, перекрывает все негативные эмоции прошедшего дня. Это не описать словами. Меня переполняет столько любви и счастья, что все проблемы кажутся ерундой. Глупым недоразумением, которое легко решится.

Сейчас весь мир сужается до одного маленького комочка счастья, которое в моих руках.

– Мой сынок… – шепчу, боясь дышать на хрупкое создание, причмокивающее и так мило сопящее, что хочется расцеловать его маленький носик. Какой же красивый у меня малыш, просто чудо! А как похож на меня… копия! От осознания на душе так тепло, что невольно улыбаюсь. – Я всегда буду рядом, ангелочек мой.

Минуты нежности и счастья могут длиться бесконечно. Я так погружена в процесс, что не замечаю, как в палате появляется еще один человек. Мое внимание сосредоточено только на сыне.

– Что здесь происходит?! Кто ее пустил?! – громкий голос вырывает меня из сладкой неги и чувства защищенности. Не сразу понимаю, кому принадлежит этот голос. Инстинктивно прижимаю ребенка к себе, а он начинает плакать.

– Забери младенца и верни в кувез немедленно! – отдает распоряжение.

– Но…

– Мария, делай, что я говорю! Без обсуждений!

– Я не отдам сына!

– Он не твой.

– Мой! Как вы смеете?!

– Ты сама подписала отказ!

– Я ничего не подписывала! Это ложь! – закрываю малыша собой, испуганно переводя глаза с медсестры на даму в белом халате. Все внутри трясется, я держусь лишь потому, что на руках мой новорожденный сын.

– Простите, Арина Романовна, но я должна его забрать, – тихо говорит медсестра, делая шаг в мою сторону.

– Посторонним здесь не место. Отдай ребенка и уходи, если не хочешь проблем, – чеканит, прожигая холодным взглядом.

Мне становится так плохо, что готова упасть в обморок прямо сейчас. Но чувство ответственности за сына не дает мне проявить слабость и отключиться. Игнорирую обеих женщин и громко произношу:

– Требую главного врача. Иначе я сейчас же вызываю полицию и подаю в заявление на вас. Вы не имеете права так себя вести. Этот ребенок мой, и если придется, я пойду на все, чтобы его защитить. Мне плевать кто вы, что думаете и какие цели преследуете.

Сынок начинает кричать еще громче. На детский плач прибегает еще несколько человек: врач, медсестра и охранник.

– Передайте ребенка врачу, если не хотите ему навредить.

– Ему будет лучше в тепле. Нужно вернуть его в кувез, – мягко говорит доктор, видимо, не знающий всех обстоятельств наших разборок.

– Арина Романовна… малышу ничего не угрожает, – успокаивает медсестра.

Меня покачивает от страха, руки трясутся и нечем дышать. Врач пользуется моей слабостью и забирает сына. А может, действительно хочет помочь… как тут разобрать, когда земля уходит из-под ног? Покачиваюсь и меня едва успевает подхватить охранник.

– В кабинет ее, – слышу как в тумане.

Прихожу в себя. Рядом Мария, а напротив – кошмар наяву.

– Как вы? – чувствую у носа резкий запах нашатырного спирта, который протягивает мне медсестра, задавшая вопрос.

Ответить не успеваю.

– С ней все нормально. Маша, оставь нас наедине, – требует Ирма и та, сглотнув, выбегает из кабинета. Не знаю, что думает девушка обо всей этой ситуации, но я окончательно сбита с толку. Желание выгнать меня, выдворить из стен клиники приобретает определенный смысл, который перестает быть похожим на простую случайность.

– Я не буду с вами разговаривать. Требую главного врача, – говорю, стараясь держаться.

– Во время отсутствия Виталия Тимофеевича, клиника в моем распоряжении. Главнее меня никого нет, – ухмыляется.