Мое личное чудовище

Кир остался спокойным. А вот я с трудом заставляла себя сдерживаться: по моей любимой квартире шастал кто-то непонятный и просто громил вещи, уничтожая все, до чего руки дотянутся! А ноутбук молотили так, словно наслаждение от этого получали.

Наконец, все закончилось. Шепот утих, погасли лучи и Кир щелкнул выключателем. Вокруг приклеенных на стены заклинаний скопились капли влаги — растаявший иней.

Свечи погорели дотла, по столу разливались восковые лужицы. Ворон вгляделся в их рисунок. И вздохнул:

— Как я и думал — бездушники. Но что-то здесь не то…

Стало неуютно. Если уж демон не понимает, что происходит… Но делиться своими мыслями он не собирался:

— Кстати, можешь переезжать обратно. Здесь сюрпризов нет. Приберешься, и можно жить!

— Вот именно, что «приберешься». После. Сначала надо сдать роман.

Лоб Ворона пересекла глубокая вертикальная складка:

— Слушай, а ты можешь мне дать его почитать? Обещаю, никому не скажу, не расскажу и не покажу!

— А тебе зачем?

Вот уж меньше всего Ворон походил на любителя мистических историй. В них он мог выступать только участником, причем — главным действующим лицом!

— Да так, есть пара идей. Ну так что?

— Почту скинь, — я с тоской посмотрела на часы. Уже далеко за полночь! А еще до гостиницы добираться. И тут в голову пришла идея:

— Кир, а ты можешь меня перенести в другое место? Ну, как сам перебираешься. А то устала — жутко. И времен жаль.

Его смеху мог позавидовать главный злодей из фильма ужасов:

— Тебе не понравится. Да и вряд ли сумею доставить до места целиком, а не по частям. Поэтому бери такси, и дуй отдыхать!

Если бы отдыхать!

Гостиничная комната показалась холодной, пустой и неуютной. Тихо пиликал ноутбук, загружая программы. Я сдержала обещание, кинула Киру недописанный файл. Сливать он вряд ли будет, а вот чего полезного, может, и надумает.

Скопировала последние строчки, перенесла на чистый экран. И зависла.

Нет, о чем писать — знала. В голове сложились и действия, и диалоги, и даже новый поворот сюжета, который можно будет использовать в следующей книге. Но пот сил и желания нажимать на клавиши не было. Совсем. В душе нарастало отвращение. Ко мне в гости пришел страшный «зверь неписец».

15

Рассвет постучался в окно часа через три. А белая страница файла оставалась чистой. Зато в голове мысли роились, как осы вокруг гнезда. К сожалению, не о тексте. Вернее, о нем, но в связи с произошедшим недавно.

Это выматывало. И я решила отвлечься. Поискала записи «Повелителя магии» и захотела пересмотреть старые сезоны.

Я давно так не веселилась!

Экран не передавал, есть ли что за пределами восприятия, но ужимки отдельных претендентов на победу вводили в ступор. Это если не обращать внимания на то, что в некоторых случаях они злостно нарушали кое-какие магические правила. К счастью, не обладая талантом, навредить особо никому не могли.

Но иногда среди участников проскальзывали уникумы. Магов можно было узнать по взгляду: ничего «потустороннего» или «неземного». Просто…немного уставший. И очень мудрый. Эти люди действительно видели то, о чем остальные только догадывались. Да и то не в полной мере.

С них мысли перескочили на лярву. Почему она кинулась? Для этой нечисти такое поведение нехарактерно. Визжать, кататься по полу, громить вещи — это пожалуйста. Но бросаться на мага, или тем более — демона? Ох, неспроста это «жужужу».

Рука сама потянулась к телефону — позвонить Ворону, спросить. И замерла, так и не коснувшись напичканного электроникой прямоугольника. Кир не мог не знать причины. Но промолчал. И зачем ему нужен файл, что он ищет — тоже не сказал.

Я открыла роман и принялась читать с начала: ведь что-то в нем было? Что-то, что привлекло внимание Бездушников.

Текст я помнила наизусть. Каждую строчку. Но что здесь так заинтересовало Аллиана? Чего испугался могучий демон?

Наконец, я поняла, что пока не разберусь, в что происходит, не выдавлю из себя ни строчки. А что надо делать, когда связываешься с потусторонним? Правильно, говорить на языке магии.

Такси в который раз привезло меня к родному подъезду. В квартире еще пахло воском и гарью, пришлось открыть окна. Все равно нужно понять, что делать.

В «верхний» кабинет прошла не снимая обуви, слушая, как хрустит под подошвами разбитое стекло. Раскиданные вещи путались в ногах, словно пытались задержать, не пустить, отговорить от ненужного шага.

— Бред! — произнесла вслух. И повторила, прислушиваясь, как гаснет отзвук слов в пустой квартире: — Бред!

Нужные книги находились на полке, где я их и поставила давным-давно. Там же были тетради — архивы. Достала одну из них, пухлую, в зеленой пластиковой обложке и уселась прямо на пол, на уже покрывшийся пылью бежевый ковер. Блокнот и карандаш положила тут же, у правого колена.