Мое побережье (СИ)

Я сыпала в блог короткими разгневанными записями, чередующимися с депрессивными, впервые за очень долгое время «выливая» в пределы социальной сети себя, а не безликие красивые картинки, позаимствованные в иных интернет источниках, да музыку, до утра. Затем удаляла. Одна из причин, связанная с эмоциональным состоянием, так в конечном итоге и не была мною четко обозначена; другая заключалась в воспоминании, что Хэппи тоже зарегистрирован на сайте, и следит за каждым моим обновлением. Этот человек вообще живет виртуальностью. Вспомнить только, как он уговаривал меня завести профиль в «Инстаграме», чтобы «лайкать» его собаку, запечатленную в разных ракурсах. Или как заставлял загрузить на «Фейсбук» хоть одну фотографию — треплет нервы до сих пор при каждом удобном случае. А я ведь загрузила. Сидящего на стуле Снежка.

И пару снимков с того утеса, который встречается по дороге к дому Киллиана — я все-таки вернулась туда с фотоаппаратом в конце осени. Тони, разумеется, сии фотографии вниманием обделил. И показательно вместо этого оставил комментарий под фото Снежка: «Жирдяй». Смотри, мол, какой я, все видел, а оценивать не собираюсь.

Детский сад.

Когда-то настоящие страсти кипели в испанских сериалах, а теперь достаточно выйти в Интернет.

Меня даже посетила мысль сделать какой-нибудь типично-девчачий снимок, но отпала она моментально, стоило взглянуть в зеркало. Нет, я еще не настолько отчаялась. К тому же, опухшее от слез и словно на пару лет «постаревшее» лицо не спас бы ни один фото-редактор. Существуют красивые девушки с персиковыми щечками, есть смуглые и загорелые, а еще существую я, с таким цветом кожи, будто умерла вчера. Впрочем, сравнение недалеко от сути.

Куда мне до тех куриц, чьи профили он просматривает ежедневно.

И уж как до Луны пешком — до невероятно красивых, профессиональных фотографий Наташи.

Увлекшись, умудрилась зайти к нему на страницу и с трудом подавила желание щелкнуть по иконке и удалить из друзей. Бегло пролистала фотографии. Их не много, на самом деле; есть пара-тройка со мной — одна из них стоит у меня на полке в «реальном мире». Несколько видео. Не успев мысленно шлепнуть себя по рукам, открыла то, где он шлет нам с Хэппи привет из Майами и поздравляет с наступающим Рождеством. Веселый. Улыбающийся.

Пошел вон.

В шесть утра было поздно идти спать, но самое время — делать не очень любимый кофе да надеяться, что доживу до конца школьного дня. Пусть издерганная, пусть не выспавшаяся. А потом — точно в постель. Подальше от мыслей об этом болване.

Я упорно доказывала себе, что «наряжаюсь» не для него, когда вытащила из шкафа то самое платье, на котором он зациклил внимание во время первого визита к Брюсу, после безумного путешествия на заброшенный склад, — и плевать, что это было просто поводом завязать со мной диалог после размолвки, и что он едва ли помнит детально хоть одну вещь из моего гардероба, на все плевать. Я так устала оправдываться перед самой собой.

Причина каждой глупости столь примитивно типична: люблю его. Люблю, и все тут.

Дура. Полная.

И черта с два ему будет дело до накрашенных ресниц и красивой заколки — он же парень.

Это же я.

Если бы я только знала, что моя жизнь не может быть похожа ни на что, кроме непрерывного кошмара, я бы наверняка ни за какие уговоры не переступила порог дома.

Мы не разговаривали.

Вернее, наше общение сводилось к недо-гляделкам, через край переполненным смущением, неразумению Хэппи и короткому: «Извини», когда он, не глядя, потянулся за карандашом, к которому уже успела прикоснуться я.

Осторожно неся поднос с едой, я приглядывала свободное место за столиком в столовой, но он молча отодвинул стул рядом с собой. В полу-джентельменской манере, не вставая, как сделал бы какой-нибудь мистер Дарси, придвинул его обратно, едва я начала присаживаться, и пожелал приятного аппетита.

Террор в виде взгляда Хэппи в весьма навязчивой манере намекал, что он потребует подробностей происходящему безумию при первой возможности. Я бы и рада рассказать, какая муха Старка укусила. Знать бы сперва самой.

В голове случайно всплыли слова девчонок в раздевалке, перед очередным уроком физкультуры, любящих трещать на единственно излюбленную тему. Уверена, по обыкновению не обратила бы на них никакого внимания, завязывая шнурки и будучи самой себе предоставленной, если бы в оборот не пустили, хоть и неосознанно, типичные ораторские приемы для привлечения внимания: «Запомни главное правило: если он целует тебя в губы при всех, значит, он твой парень. Если нет — забудь».

Я честно попробовала представить, как оно будет выглядеть, если Тони вдруг… нет. Даже нарисовать в воображении не получалось — это из области фантастики.

То, что произошло в доме у моря, осталось в доме у моря. Нечего фантазировать.

Я ожесточенно воткнула вилку в салат, боковым зрением уловив настороженный взгляд Хогана. Расслабься, тебе глаз точно не выткну.