Мое побережье (СИ)

Проходя мимо торчащей прямиком вверх палки, некогда игравшей роль забора, в моей голове раздался призрачный смех Наташи, окунающей Стива лицом в сугроб. Балетки слегка тонули в светло-коричневой прибрежной «каше» каждый раз, когда я ступала на место, едва омытое водой, и оставляли за собой характерные размытые следы, окончательно исчезающие после нескольких слабых прибоев. Точно и не было здесь никого.

Аккуратно «словив» развевающееся платье, я присела на корточки и осторожно потянулась рукой вперед, касаясь ладонью прозрачной глади воды. Прохладная, конечно; «прогреется» побережье, как мне думалось, только ближе к июню.

— Купаться собралась? — удивительно, но голос Тони совсем не спугнул. Напротив: пляж казался мне немножко пустым, а теперь все встало на свои места. Последний паззл в мозаике.

— Только после тебя, — я ополоснула руку и сбрызнула капли на песок, разворачиваясь к нему.

— Уволь. Я не сумасшедший.

— Да что ты, — глупая улыбка, глупый ответный смешок. Шуточные «переговоры», которые даже до пародии на детский спор не дотягивали.

— Да то-то, — Тони тихо хмыкнул и поравнялся со мной, медленно прохаживаясь вдоль кромки воды.

Мы молчали с ощущением самого лучшего разговора в жизни. Такое позабытое чувство. Легкость, коей между нами не наблюдалось очень и очень давно.

…почти легкость.

Ветер трепал волосы Тони, отворачивал ворот рубашки, оголяя ключицы, и задирал ее полы так, что порой становилась заметна тонкая полоска загорелого живота. Ставшее частым гостем между нами напряжение все еще наличествовало, да только ощущалось как-то иначе, и я упрямо и безуспешно пыталась понять: как именно.

Может ли волнение по определению быть легким? Как этот ветер, пробегаться слабым щекотным чувством внизу живота, почти незаметно и коротко задевать нервные окончания, стоило Тони сделать шаг ближе ко мне и пробудить маленький разряд от соприкосновения кожи к коже.

— Нет во мне и толики безрассудства, — тем временем ухватился он за ускользающую тему, беззлобно упрямясь, а его слова разносились по воздуху, теряясь навсегда. — У меня все под контролем, знаешь ли. Все события идут в соответствии с четко вымеренной стратегией, — могу смело ручаться, что он почти не думал, о чем говорит; темп его речи звучал замедленно, словно мыслями Тони на самом деле находился далеко от этого побережья.

— Да? — предательское воображение тут же подкинуло эпизод в мотеле. Я мысленно приказала себе забыть картинку. — И что же у тебя по плану сейчас?

— Ну, — он на несколько секунд затих, прежде чем кинул на меня хитрый-хитрый взгляд. — Сейчас самое время освежиться, — руки обвили мою талию раньше, чем я успела вскрикнуть.

— Тони! — звонким протестам вторил его смех. Я вцепилась в его плечи и начала судорожно вглядываться в песок, опасаясь насквозь промочить туфли. Старк целенаправленно толкал меня к морю. — Прекрати немедленно, — пришлось встать на носочки и совсем уж нелепо переступать с ноги на ногу, находясь в том безвыходном положении, когда единственным вариантом оставалось только прижаться к нему. — Да чтоб тебя, — шикнула, честно попыталась обойти его. Безрезультатно. — Энт… Тони! — размашистый шаг по направлению к воде.

Я подалась к нему, обхватывая руками шею и отвлеченно чувствуя сквозь тонкие слои одежды чужое сердцебиение. Мне удивительным образом удавалось выворачивать голову на манер совы, едва ли не через плечо оглядываясь и контролируя последние сантиметры сомнительной суши.

— Серьезно, стой, не надо, — самое странное, подействовало это лучше любых угроз.

Вода омывала подошву в тех местах, где я носками соприкасалась с песком. Тонула. С хлюпающим звуком топталась на месте.

Разум посетила здравая мысль, что топить меня больше никто не собирается. Я повернула голову. И только в момент, когда я относительно расслабилась и тихо выдохнула ему в самое лицо, до меня действительно дошло, как же близко мы стоим.

Я не знала, что говорить. Да и стоит ли вообще.

Тони смотрел прямо, слишком открыто, в упор, точно чего-то хотел и не решался, либо смиренно ожидал, когда я сама определю дальнейший ход событий.

Зрачки расширены — темнота почти целиком съела кофейные переливы. Взгляд метался по щекам, от чего кожа была готова расплавиться. От этого бросало в непонятный, совершенно лишающий мыслей жар.

Пальцы у трепещущего от ветра воротничка слабо подрагивали.

Если он не отодвинется — все снова полетит в тартарары. Потому что я слишком слабая, чтобы противиться этим прикосновениям.

Один факт его близости накрывал с головой. Неровное, горячее дыхание. Крепкое тело и запах, который не мог перебить никакой бриз — слишком глубоко он въелся в мой мозг.

Я приоткрыла рот, собираясь попросить о чем-то, чего не понимала сама, и одновременно боясь сказать хоть слово. Боясь спугнуть его ладони, которые прожигали сквозь ткань платья, внезапно показавшиеся мне такими сильными.