Мое прекрасное несчастье

– Сейчас да, – сказал он, притягивая меня к себе.

– Хорошо. В чем тогда дело? – спросила я, нахмурившись и скептически глядя на него.

– Да так… много всего на уме, – вздохнул он.

Я подождала, и он продолжил.

– Эта неделя, бой, ты будешь там…

– Я сказала, что могу остаться дома.

– Голубка, ты нужна мне там, – бросая окурок на землю, сказал Трэвис. Проследил, как тот упал в глубокий след в снегу, и взял меня за руку, ведя за собой к стоянке.

– Ты разговаривал с Трентоном? – спросила я.

– Я жду, когда он перезвонит мне, – покачал головой Трэвис.

Америка опустила окно машины и высунула голову из «Чарджера» Шепли.

– Поторопитесь! Мороз ведь!

Трэвис улыбнулся и ускорил шаг, открывая мне дверцу.

Шепли и Америка затеяли все тот же разговор, что вели с момента, как подруга узнала про встречу с родителями. Я же наблюдала за уставившимся в окно Трэвисом. Когда мы приехали на стоянку рядом с квартирой, зазвонил его мобильник.

– Какого черта, Трент? – ответил Трэвис. – Я звонил тебе четыре часа назад. Ты вроде бы не слишком обременен работой. Проехали. Слушай, выручи. На следующей неделе у меня бой. Мне нужно, чтобы ты пошел. Я не знаю точного времени, но, когда я позвоню тебе, ты должен будешь добраться в течение часа. Сможешь сделать это? Сможешь или нет, придурок? Мне нужно, чтобы ты присматривал за голубкой. В прошлый раз какой-то урод стал лапать ее и… ага. – Голос Трэвиса стал угрожающим. – Я позаботился об этом. Значит, я позвоню?.. Спасибо, Трент.

Трэвис отключился и запрокинул голову на сиденье.

– Выдохнул? – спросил Шепли, следя за Трэвисом в зеркало заднего вида.

– Ага. Я не был уверен, как справлюсь там без него.

– Я же говорила тебе, – начала я.

– Голубка, сколько раз мне надо повторять? – нахмурился Трэвис.

Я покачала головой, удивившись раздражению в его голосе.

– Все равно не понимаю. Раньше ты не нуждался во мне.

Он легонько провел пальцами по моей щеке.

– Раньше я не знал тебя. Когда ты не там, я не могу сосредоточиться. Я начинаю думать, где ты, что делаешь… когда ты там, я вижу тебя и могу собраться. Знаю, звучит безумно, но это так.

– Безумно настолько, насколько мне это нравится, – сказала я, подставляя губы для поцелуя.

– Иначе и быть не может, – пробормотала Америка.

В тени Китон Холла Трэвис крепко прижал меня к себе. На ночном холоде от нашего дыхания шел пар. Я слышала приглушенные разговоры тех, кто проходит через боковую дверь в нескольких шагах от нас, даже не зная о нашем присутствии.

Китон был самым старым зданием в Истерне, и хотя бои проводились там и раньше, я слегка занервничала из-за выбора места. Адам ожидал, что народу будет битком, а в Китоне имелся самый просторный подвал во всем студенческом городке. Брусья образовывали решетку перед крошащимися кирпичными стенами – первый признак идущего внутри ремонта.

– Это самая худшая мысль, которая приходила Адаму в голову, – проворчал Трэвис.

– Сейчас поздно что-либо менять, – сказала я, глядя на строительные леса.

Мобильник Трэвиса завибрировал, и он ответил. Экран отбросил синий свет на лицо Трэвиса, и я увидела между его бровей две морщинки. Он нажал на кнопку и резко захлопнул телефон, прижимая меня крепче.

– Ты сегодня явно нервничаешь, – прошептала я.

– Мне станет лучше, когда Трент притащит сюда свою никчемную задницу.

– Я здесь, плакса, – приглушенно проговорил Трент. В темноте я едва могла различить его силуэт, но в полоске лунного света засияла улыбка.

– Как ты, сестренка? – спросил Трент, одной рукой обнимая меня, а другой толкая Трэвиса.

– Отлично, Трент.

Трэвис тут же расслабился и повел меня за здание.

– Если нагрянут копы и мы разделимся, то встретимся в Морган Холле, о’кей? – сказал Трэвис брату. Мы остановились около открытого окна на уровне земли – знак, что Адам внутри и ждет нас.

– Прикалываешься надо мной? – спросил Трент, глядя на окно. – Туда даже Эбби едва пролезет.

– Ты сможешь, – заверил его Трэвис, забираясь в темный проем. Как и много раз до этого, я подалась вперед и прыгнула, зная, что Трэвис подхватит меня.

Мы подождали пару секунд, а потом заворчал Трент, прыгая с подоконника и приземляясь на бетонный пол.

– Тебе повезло, что я обожаю Эбби. Я не ради всякого такое сделаю, – проворчал Трент, поправляя рубашку.

Трэвис подпрыгнул, резким движением закрывая окно.

– Сюда, – сказал он, ведя нас сквозь темноту.

Мы миновали коридор за коридором, я крепко держала Трэвиса за руку, а Трент ухватился за мою футболку. Под ногами скрипел песок. Мои глаза пытались приспособиться к темноте, но не было ни малейшего источника света.

После третьего поворота Трент вздохнул.

– Нам отсюда ни за что не найти выход.

– Пойдете следом за мной. Все будет хорошо, – сказал Трэвис, раздраженный жалобами Трента.

Когда в коридоре стало светлее, я поняла, что мы уже близко. А когда оглушительно заревела толпа, я поняла, что мы уже на месте. Обычно в помещении, где Трэвис ждал боя, находились всего одна лампа и стул, но из-за ремонта все заставили школьной мебелью и каким-то оборудованием, накрытым белыми простынями.