Мое прекрасное несчастье

Тьма стояла кромешная, но я подавила панику, осторожно ступая прямо и ожидая нащупать еще одну стену. Прошло несколько секунд, и ужас накрыл меня, когда за спиной раздались вопли.

– Пожалуйста, – прошептала я темноте, – пусть здесь будет выход.

Я нащупала еще один дверной проем, а когда прошла сквозь него, то увидела серебряную полоску света. Из окна, сквозь стекло, струился лунный свет, и из моего горла раздались всхлипы.

– Т-трент! Это здесь! – позвала я. – Трент!

Я прищурилась, увидев вдалеке какое-то движение.

– Трент? – выкрикнула я, мое сердце чуть ли не выскакивало из груди.

На стенах плясали тени, и с ужасом я поняла, что приняла за людей языки приближавшегося пламени.

– О боже, – сказала я, глядя на окно. Трэвис захлопнул его, а для меня оно находилось слишком высоко. Я поискала, на что можно встать. По периметру комнаты стояла деревянная мебель, покрытая белыми простынями. Теми самыми простынями, которые станут пищей для огня, пока комната не превратится в преисподнюю.

Я стащила с одного из столов кусок белой материи. В воздухе закружилась пыль, когда я бросила простыню на пол и подтащила громоздкий стол к окну. Я придвинула его к стене и забралась наверх, кашляя от дыма, который медленно заполнял комнату. Окно по-прежнему находилось в нескольких футах надо мной.

Я закряхтела, пытаясь открыть его, неуклюже ворочая замком туда-сюда. Но он не поддавался.

– Давай, черт тебя дери! – закричала я, налегая на стекло.

Я отстранилась и попыталась с размаха открыть его. Когда это не сработало, я подцепила край рамы ногтями, пока не сломала их. Искоса я увидела вспышку света и вскрикнула, когда по белым простыням в коридоре пополз огонь.

Я посмотрела на окно, снова впиваясь пальцами в раму. На кончиках появилась кровь, металлические края резали кожу. Инстинкт самосохранения поглотил все другие чувства, и я сжала руки в кулаки, с силой ударяя по окну. Небольшая трещина побежала по стеклу, которое с каждым ударом покрывалось моей кровью.

Я еще раз стукнула по окну кулаком, потом сняла ботинок и стала бить им со всей силы. Вдалеке завизжали сирены, и я всхлипнула, в отчаянии хлопая ладонями по стеклу. Моя будущая жизнь была совсем близко, по ту сторону стекла. Я снова вцепилась в раму, а потом принялась колотить по окну руками.

– ПОМОГИТЕ! – закричала я, увидев, как пламя подползает все ближе. – КТО-НИБУДЬ, ПОМОГИТЕ!

Позади кто-то кашлянул.

– Голубка?

Услышав знакомый голос, я крутанулась.

В дверном проеме возник Трэвис, его лицо и одежда перепачкались гарью.

– ТРЭВИС! – выкрикнула я. Спрыгнула со стола и побежала к нему, измученному и грязному. С силой врезалась в него. Кашляя и задыхаясь, он обнял меня и обхватил мое лицо.

– Где Трент? – спросил он хриплым голосом.

– Он пошел за ними! – заорала я, по лицу катились слезы. – Я пыталась убедить его пойти со мной, но он не захотел!

Трэвис взглянул на приближавшееся пламя и изогнул брови. Я вдохнула и закашлялась, когда дым заполнил легкие. Трэвис посмотрел на меня, и его глаза заволокло слезами.

– Голубка, я вытащу нас отсюда.

Он быстро и страстно поцеловал меня, а потом забрался на мою импровизированную лестницу. Надавил на окно и повернул замок, мышцы на его руках напряглись – он использовал всю свою силу.

– Эбби, отойди! Я выбью стекло!

Боясь пошевелиться, я сделала назад лишь шаг. Трэвис согнул руку в локте, занес кулак и с криком ударил по окну. Я отвернулась, закрывая лицо окровавленными руками, когда стекло с дребезжанием разлетелось.

– Идем! – закричал Трэвис, протягивая руку. Комната заполнилась жаром от огня. Трэвис потянул меня наверх и вытащил наружу.

Стоя на коленях, я ждала, когда он сам выберется на улицу, и помогла ему встать на ноги. С другой стороны здания выли серены. На соседних домах плясали красно-синие круги от пожарных и полицейских машин.

Мы побежали к собравшейся перед зданием толпе, выискивая среди перепачканных лиц Трента. Трэвис принялся звать брата по имени, с каждой секундой отчаиваясь все больше. Достал мобильник – посмотреть, не пропустил ли он звонок, а потом захлопнул его, прижимая перепачканную ладонь к губам.

– ТРЕНТ! – закричал Трэвис, вытягивая шею и ища в толпе брата.

Спасшиеся обнимали друг друга и всхлипывали рядом с машинами «Скорой помощи», с ужасом наблюдая, как пожарные заливают в окно воду и бегут внутрь, держа перед собой шланги.

Трэвис провел рукой по волосам.

– Он не выбрался, – прошептал он. – Голубка, он не выбрался.

Мое дыхание остановилось, когда я увидела слезы на покрытом гарью лице. Трэвис упал на колени, и я опустилась вместе с ним.

– Трэв, он умен. Он выбрался. Наверняка он нашел другой выход, – сказала я, пытаясь убедить в этом и себя.

Трэвис рухнул мне на колени, обеими руками хватаясь за кофту. Я обняла его, не зная, что еще могу сделать.