Мое сердце – бензопила

Даже в дурацкой лодчонке-лебеде они поспеют туда на полчаса раньше, чем он. Самое малое. Нет, их не ждет увеселительная прогулка по озеру. Во-первых, дует ветер. В городе на него не обращают внимания, а ты попробуй погрести или покрутить педали против ветра, тут он тебе и покажет. Даже Лете.

– Скоро стемнеет, – торопит Джейд.

– Стараюсь как могу.

Джейд пытается крутить педали, но быстрее не получается, скорее наоборот.

– Смотри! – восклицает Лета.

Вдали виднеется надувной киноэкран. Через дюны, разбрасывая на ходу одежду, бежит Крисси.

– Эй! – Лета встает и машет руками, а лебедь кренится то в одну сторону, то в другую.

– Звук врубили на полную, – объясняет Джейд, следя, чтобы они не опрокинулись.

По ту сторону экрана, как и следовало ожидать, Пруфрок утопает в кромешной тьме. Не блестят даже экраны мобильников: никому не охота выронить телефон за борт, если лодку качнет, или жители начнут соревноваться, кто кого лучше обрызгает.

– У вас такое каждый год? – спрашивает Лета, запыхавшись.

– Хэллоуин на воде. Все украшают лодки, как на параде. Харди закрывает глаза даже на пиво.

– Ты веришь, что он за тебя переживает?

– Помню, когда была в третьем классе, кто-то из старшеклассников оделся, как Пила, и я…

– Это из «Кровавого залива»?

Джейд пропускает вопрос мимо ушей и продолжает:

– Я глаз от него не могла оторвать!

– Или от нее.

– Пила – это он. Мужского рода, он же в маске.

– До второй части, да, – соглашается Лета. – А после четвертой?

Джейд озадаченно смотрит на нее, и Лета пожимает плечами, лодка под ними чуть кренится.

– Какая, блин, у тебя проблема? – цитирует Джейд прямо из фильма.

– Моя проблема – это ты, – с идеальной ухмылкой подхватывает цитату Лета.

– Я не знала, что ты…

– Помнишь вечеринку у Баннера? – Лета вновь налегает на педали, вцепившись в руль, чтобы их не унесло куда не надо.

– Костер, – мечтательно говорит Джейд, словно пересказывая сон. – Голландец в озере.

– В гараже у Баннера мы смотрели именно «Пилу». Только не до конца, а мой психотерапевт считает, что не доводить историю до конца вредно для здоровья. Мол, если не узнаешь, чем кончилось, история будет тебя преследовать, особенно, если учесть… какую травму я получила той ночью.

– Вы смотрели первую серию?

– Я сказала отцу, что хочу досмотреть в своей комнате. Он прислал мне все семь серий.

Лета смущенно пожимает плечами.

– Ну ты даешь! – восхищается Джейд.

– Это ерунда по сравнению… вон с тем. Как думаешь, кто порешил всех лосей?

– Медведь, наверное.

Лета ждет, когда Джейд скажет то, что думает: это был Тео Мондрагон, либо он таким убийственным путем мастурбировал – не на людей, на животных, – либо решил испытать свои блестящие игрушки для убийства, проверить, хватит ли у него духа изрубить в клочья живую плоть. Сначала их надо усыпить, к примеру, добавить кетамина в солонец, но…

Джейд пожимает плечами, обе какое-то время хранят молчание. Лицо Леты блестит от пота.

– Отдохни, – предлагает Джейд, Лета качает головой и все же берет паузу.

Висит звенящая тишина. Наверное, они слишком далеко от динамиков, звук до них не доносится даже по воде.

– Надо же, ты знаешь про Пилу, – возвращается Джейд к интересной теме. – «Пила» – это как «Топор». Ею курс надо заканчивать, а не начинать.

– Если что, этот фильм я не видела. – Лета кивает в сторону натянутого экрана.

– Ты вроде из Бостона? – спрашивает Джейд. – Действие, если не путаю, происходит в тех краях.

– Ты смотрела все фильмы про человека с горы? – интересуется Лета.

– Хороший вопрос.

Лета вновь налегает на педали.

– Поверить не могу, что мы это обсуждаем: кто что видел, чего не видел. Как мы вообще можем о чем-то говорить, когда…

Она глазами показывает на яхту.

– В жизни больше не притронусь к лосятине, – заверяет Джейд, и с губ срывается смех.

Лета тоже улыбается, смущенно прикрывает рот рукой и быстро качает головой – нет, лосятины в ее меню больше никогда не будет.

– И к личинкам тоже, – не сдерживается Джейд.

– Прекрати! – умоляет Лета.

Джейд моргает, отгоняя неприятные чувства.

– В этой части фильма лодки идут на таран, – усмехается она и показывает подбородком на экран. Охотники за трофеями сгрудились на лодочных дорожках в гавани Броуди, все хотят поймать акулу-убийцу и получить вознаграждение. И на озере какой-нибудь семиклассник наверняка бросит в воду петарду, имитируя динамит, который есть у рыбаков из фильма. Даже взрослые приносят с собой ведра с подкормкой: красное желе, пропущенное через блендер.

– Почему именно этот фильм? – спрашивает Лета, крутя педали медленнее, она то ли устала, то ли отвлеклась. Затишье разрывает ракета-фейерверк, взмывающая в бархатистое небо со снопом искр. Приглушенный хлопок отдается у Джейд в груди.

– Так ведь Четвертое июля, как и в «Челюстях».

– Может, уместнее фильм про медведя-монстра?

– «Пророчество», семьдесят девятый год, – вспоминает Джейд. – Медведи у нас и так водятся. Медведи – часть нашей жизни, а акулы – нет. Акулы – вымысел. И покричать о них прикольно.

– Прикольно?