Моей надежды серебро

Их было трое – мужчин в черных плащах с капюшонами, скрывающими лица. Они о чем-то спросили тетю Гулену, которую я сегодня увидела впервые в жизни, и направились в кабинет моего отца. Двое прошли вперед, а третий… Третий остановился и порывисто сжал мои плечи. Я чуть повернула голову и увидела, как блеснул великолепный изумруд в перстне на его левой руке. Изумленная тетя Лина попыталась возмутиться поведением незнакомца, но он уже стремительно шел за своими спутниками и вскоре скрылся за дверями кабинета. А я сердито зашипела – он сделал мне больно!..

Маленькая Шарен не смогла разобраться в эмоциях взрослого мужчины. Шарен нынешняя, хотя и не признала Белого Скарру отцом, порыв его отчаяния, так неожиданно преподнесенный памятью, поняла. Властитель действительно любил мою мать, но, к сожалению, это ничего не меняло.

– Дагомирр Мяк Шарен был и остается моим отцом – в моей памяти и в моем сердце навсегда! – твердо сказал я, поднялась с пола, поцеловала дядюшку в лоб и потянула из кресла. – Вставай! Нас ждет вкуснейший ужин в кругу семьи. Чую, скоро заявятся Транш с Куртом!

Распут украдкой махнул рукой, словно смахивал невидимую паутину. Но я-то знала, как мужчины клана Шарен стыдятся своих слез.

– Ты доверяешь этому человеку? Курту? – спросил он, пока мы шли до двери. – На вид он настоящий преступник!

– Ему не повезло родиться не в том мире и не в той шкуре! – с искренним сожалением сказала я. – Из него вышел бы отличный кот!

– Ну, тогда я спокоен, – хмыкнул дядя Распут, – в том числе за свои серебряные ложки!

* * *

На центральной площади города Исхилла, древнего оплота клана Пит, полыхал погребальный костер. Сквозь языки пламени уже не было видно тонкого и красивого лица Аареля даэр Пита, родного племянника главы клана – Рифа. Он сам, облаченный в церемониальный белый плащ, расшитый черными и красными клановыми узорами, стоял неподалеку, держа в руке пылающий факел. По традиции именно Глава клана сооружал Пламенный мост (то есть поджигал костер) дабы умерший мог уйти по нему в чарующий мир Претемных.

Ветер трепал полотнища огня, унося к небу черный дым погребения. Кремация была последним этапом долгой церемонии, включавшей в себя бальзамирование трупа, многодневное отпевание в клановом храме и прощальный пир. После того, как костер прогорит, прах несчастного юноши будет собран и засыпан под корни родового милопея клана Пит. Он станет новой нитью грибницы и, кто знает, когда-нибудь, если на то будет воля Претемных, Аарель даэр Пит, менестрель, трувер и любитель красивых женщин и молодого легкого вина, возродится для новой жизни.

Через некоторое время после того, как огонь погас, площадь опустела. Лишь Риф продолжал стоять неподвижно. Его шикарные черные волосы были собраны в косу, толщине которой позавидовала даже я.

Подойдя, я коснулась кончиками пальцев еще горячих углей – отдавала дань прощания несчастному юноше, ставшему разменной пешкой в чужой игре. Мне было искренне его жаль.

– Амимара Мяк Сайам, благодарю за то, что пришли проводить нашего мальчика в последний путь! – раздался голос даэр Пита. – Я должен попросить у вас прощения, ведь я был непростительно не любезен с вами во время встречи у Правителя Лигоса! А сейчас, обдумав произошедшее, хочу поблагодарить за предотвращение непонимания между моим кланом и Фоссами!

Я выпрямилась и посмотрела ему в глаза. Глаза хитрого и сильного игрока.

– Не благодарите меня, даэр Пит, я появилась слишком поздно и не успела спасти вашего племянника! Но я рада, что проезжала по тому тракту и вмешалась в драку. Видите ли, я редко бываю в Кроттоне, для меня здесь слишком мрачно… – я ослепительно улыбнулась. Так могла улыбаться только жительница Полуденного Ашера, мира, откуда были родом Мяк Сайамы. – Да и Правитель у вас… странный! А уж кроттонских кунов я терпеть не могу!

Решительным жестом Риф отбросил факел и приобнял меня за талию.

– Вас не было на прощальном пиру, так давайте, прекрасная Бесс, выпьем в память о несчастном Аареле!

Я скрыла усмешку. Глава клана ухватился за обманку, и хватка его была цепкой! Такие, как он, никогда не смиряются с поражением и всегда стремятся к власти, как к женщине, которую можно и нужно подчинить, используя весь арсенал доступных средств: от умелой лести до откровенного насилия!

– Мой дом – ваш дом! – между тем, говорил Риф, доставая из кармана портальный свиток и крепче прижимая меня к себе.

Миг – и мы стояли у дверей его замка, что готическим чудовищем возвышался над Исхиллом. Вышколенные слуги одновременно распахнули дверные створки. Мы вошли внутрь, поднялись по инкрустированной ценными породами дерева лестнице, прошли анфиладу коридоров, не встретив ни единого дроу. Смерть Аареля наложила на замок Питов печать запустения.

– Вы ведь понимаете, даэр Пит, что это – только начало? – спросила я, осторожно высвобождаясь от его объятий. – Правитель Лигос слаб, и покушения на представителей кланов будут продолжаться, раз уж начались!