Могила короля (СИ)

— Не стыдись своей слабости. — Король-призрак говорил как всегда неспешно, весомо. — Этот Лес недаром называется Вековечным. Он хранит в себе память тех времен, когда деревья безраздельно владычествовали над землей. Люди здесь лишь назойливые, незваные чужаки.

— Ааа…

— А у тебя опять по лицу все твои мысли видно.

Засада. Надо учиться делать покер-фейс.

Тем временем смеркалось. Клочья тумана ползли, скрадывая кусты и камыши в широкой низине. Тропа повела в гору. Послышался приветливый переплеск — быстрая речушка с небольшим пенистым водопадиком сбегала нам навстречу из узкого распадка. Осенняя хмарь рассеялась, в небе зажигались первые звезды. Извилистая тропа обернулась ровной, обложенной булыжником дорожкой. Старые яблони и боярышник стояли живой изгородью. На вершине травяного холма, на возвышенном склоне темнел низкий дом — лишь в окне теплился неяркий красноватый свет очага. За домом высился голый черный скат, а ещё дальше в глубоком сумраке чернели Могильники.

Дверь распахнулась. Мы переступили широкий каменный порог, кланяясь низкой притолоке и вместе с тем хозяину дома.

— Входите, дорогие гости, — прозвучал его голос, тот самый что звал меня во сне на север. — Входите, я ждал вас. Я Том Бомбадил.

Том был невелик ростом, чуть выше мелкой Лисси. Его волосы, некогда рыжие, окутала седина, лицо было темное и сморщенное, точно сухое дикое яблоко. Курчавая, совсем белая борода заслоняла половину груди. Лишь глаза — синие, вечные смотрели ясно и твердо. На нём была длинная зеленая куртка (или это называется кафтан?), широкие серые штаны до колена, полосатые чулки и башмаки с пряжками, как на иллюстрациях к «Приключениям Гулливера».

— Приветствую тебя, хозяин Вековечного леса, — не своим тихим и робким, но чистым и певучим голосом отозвалась Лисси. — Я Элисабель, а со мной названная сестра моя — Елизавета.

Я прониклась оказанной мне честью родства и молча поклонилась.

— Добро пожаловать, милые девы, а с ними и ты, старый знакомый. Сейчас вам нужно умыться, поесть и отдохнуть, а завтра будет день для разговоров и дел.

С этими словами он отворил неприметную дверь в глубине зала. За ней был короткий коридорчик, а там ещё одна дверь — в северную пристройку с покатым потолком. Стены были завешены желто-зелеными ковриками, пол устилали циновки. У одной стены на широкой лавке лежали два тюфяка, белые стопки постельного белья. У другой — глиняные плошки, коричневые кувшины с горячей и холодной водой. Нас действительно тут ждали. Жидкое мыло в чашке отлично пенилось и нежно пахло осенними цветами. Король, как всегда деликатный, убедился в безопасности текущей локации и просочился через стену. Видимо, побеседовать с таинственным хозяином. Вскоре и мы — умытые и причесанные сидели за столом в низком зале. В камин подбросили дров. На столе ровный тёплый свет и тонкий аромат чабреца разливали масляные светильники. В деревянных мисках источала пар грибная похлёбка. Хлеб, мёд, зелень, острый пряный сыр — всего на столе было вволю. В кубки Том подливал из кувшина словно бы кристальную родниковую воду, но она веселила пуще вина и развязывала языки. Я услышала, как Лисси смеётся — звонче, чем лесная птица весной. Наконец сытые и почти счастливые мы встали из-за стола. Том лишь махнул рукой на наше с Лисси предложение убрать.

— У вас глаза уже слипаются. Лучше отдыхайте, спите бестревожно.

Мы ушли в спальню, прихватив с собой свечу белого воска в низком глиняном подсвечнике. Подушки и тюфяки были мягче мягкого. Мы укутались в белые шерстяные одеяла, задули огонёк и быстро уснули. Не знаю, что там снилось Лисси, а я спала всю ночь без просыпа, спала, как бревно, а бревна не просыпаются и снов не наблюдают.

Утром Лисси по привычке вскочила рано. Раздвинула жёлтые занавески. За окнами вились бобовые гирлянды, занимался рассвет. Длинные мятые тучи с алой каймой предвещали дождь. Лес вдалеке был подернут мутной пеленою. Том ждал нас в зале с камином. Огонь очага дарил приятное тепло. Стол был накрыт к обильному завтраку. Магия, не иначе. Откуда в этой глуши лесной сыр и молоко, если ни коз, ни коров не слышно, не видно и не… пахно?

— С добрым утром, девы! — заговорил Том. — Нынче небо дождем затянуло. Лес и поле к зиме умываются. Прежде в эту пору весело пел я, а моя Золотинка весь наш край убирала-прихорашивала. А ныне нет со мной моей подруги. Я остался один и вскоре уйду вслед за ней с последними искрами магии этого мира. Но не дело лелеять свою печаль. Пока мы живы — с нами жива и память. Не хмурьтесь. Ешьте, угощайтесь.