Могучая крепость

— Ещё несколько моих солдат звонят в дверь к мастеру Эймейлу прямо сейчас, пока мы разговариваем, — сказал он бывшему интенданту. — И мастера Хейнри сейчас тоже навещают.

Веймин заметно дёрнулся, когда услышал эти имена, и улыбка Гарвея стала шире, не став при этом ни на градус теплее.

— Я почему-то подозреваю, что один из этих прекрасных джентльменов собирается подтвердить то, что мы уже знаем, — сказал он. — Это даже не потребует тех пыток, которые вам так нравятся. Что, по моему личному мнению, очень жаль. — Он заглянул глубоко в глаза Веймина и увидел, как мерцающий в них страх заплясал ещё сильнее. — Есть часть меня, которая сожалеет о том факте, что Император, Императрица и архиепископ Мейкел специально отказались от наказаний, предусмотренных вашей собственной Книгой за убийство священников. С другой стороны, это, наверное, и к лучшему для состояния моей собственной души. Мне бы не хотелось оказаться проклятым на тех же углях, что и вы, так что, полагаю, мне придётся удовлетвориться простой верёвкой.

— Ты не посмеешь! — выдавил Веймин.

— Я уверен, что инквизиторы в Фирейде тоже так думали, — заметил Гарвей. Он ещё мгновение холодно разглядывал бывшего интенданта, затем повернулся к Нейклосу.

— Ваши люди хорошо поработали здесь сегодня вечером, капитан, и вы тоже, — сказал он. — Сейчас же, я хочу, чтобы всех этих заключённых перевезли в тюрьму Касимар. — Он одарил Веймина ещё одной ледяной улыбкой. — Я думаю, их там заждались.

XII. Приватная совещательная зала, Императорский Дворец, Черайас, Королевство Чизхольм

.XII.

Приватная совещательная зала, Императорский Дворец, Черайас, Королевство Чизхольм

— Ваши Величества.

Князь Нарман Изумрудский, поклонился, миновав гвардейцев, стоящих перед дверью, в ответ на вызов прийти ещё до завтрака. Кайлеб и Шарлиен сидели за столом, стоящим рядом с одним из окон. Было ещё темно, а безлунное, зимнее небо без единой звёздочки, было достаточно облачным, чтобы никто не ожидал увидеть солнце, даже когда оно, наконец, соизволит взойти. — «Это довольно рано, даже для энергичных и молодых монархов», — подумал Нарман. С другой стороны, для него это было несколько больше, чем «довольно рано», учитывая, что он предпочитал более неторопливый график и не ожидал, что его вызовут на аудиенцию ещё до завтрака.

Комната была оборудована одной из новых чугунных печей производства литейного завода Хоусмина, её дымоход был выведен в дымоход огромного, но старомодного и несколько менее эффективного камина, и с ней было действительно комфортно и тепло, даже для Нармана, привыкшего к Изумрудскому субтропическому климату. Рядом с таким же дымящимся чайником стоял высокий дымящийся графин с горячим шоколадом, а также чашки, тарелки и поднос с булочками и кексами. До приезда сюда, в Черайас, Нарман никогда не встречал лепёшек с орехами и ягодами шиповника, но они были местным деликатесом, и он с энтузиазмом их одобрял. Особенно, когда они были ещё горячими, прямо из духовки, а в наличии к ним присутствовало много свежего сливочного масла.

Он заметно оживился, когда увидел их, и не только потому, что ещё не ел. Это было достаточно важным фактором в его реакции, но были и другие. В частности, с тех пор, как он и Оливия получили свои коммуникаторы и доступ к компьютерным файлам Сыча, его жена начала беспокоиться о его пищевых привычках. Сам же Нарман уже много часов с удовольствием изучал те же самые файлы, но его интересовали существенно другие их части. Он предположил, что был бы рад, если у них был доступ к информации, которая рассказывала бы им правду о проблемах со здоровьем, которые Священное Писание низвело до заученного подчинения «религиозному закону», но он мог бы пожелать, чтобы эта информация не содержала таких слов, как «холестерин» и «атеросклероз». По его мнению, было достаточно плохо, когда обученные по наставлениям Паскуаля целители приставали к нему по поводу того, что он ел, не зная действительных причин диетических наставлений Паскуаля.

Он улыбнулся при этой мысли, но его улыбка увяла, когда он увидел выражения лиц императора и императрицы.

— Доброе утро, Нарман, — ответила на его приветствие Шарлиен. Её голос был вежливым, но в тоне было что-то жёсткое, сердитое. Однако, что бы это ни было, по крайней мере, казалось, что это не было направлено на него, за что князь был благодарен. — Пожалуйста, присоединяйтесь к нам.

— Конечно, Ваше Величество.