Мой ад – это я сам

Пока Клео целовалась с подругами, те в тайниках души, откровенно торжествовали – старовата, толстовата и, к тому же, не замужем. Они, действительно были моложе и красивее знаменитой певицы. Но их торжество было преждевременным. Это выяснилось вечером, когда все собрались в старом доме Гарма послушать гостью. Два часа пения – и для всего мужского населения долины на свете осталось только одна-единственная Женщина, и это была Клео. Даже маленькие мальчишки ощущали, что от нее исходит куда больше тепла, любви и нежности, чем от их собственных матерей. Дамы разошлись по домам притихшие и униженные. Мужчины всю ночь лежали без сна. Воспоминания жгли их души с такой силой, что многие, неожиданно для себя, прозрели. По началу, в их возбужденном мозгу мелькали заботливые лица земных женщин, любивших их когда-то преданно и страстно. Сравнивать их с теми, кто находился рядом, было невыносимо… Потом им показалось, что, вернувшись к первобытному существованию, они добровольно лишили не только себя, но и своих детей всех достижений человечества. И теперь до скончания веков им вместе с холодными эгоистичными женщинами придется жить в нищете, а впоследствии еще и воевать из-за пропитания с возмужавшим потомством, измученным постоянным недоеданием. Мальчики, не получив должного воспитания, наверняка, вырастут невежественными, грубыми и жестокими… А после всех этих кошмаров, откуда-то из далекого прошлого возникали ощущения разнообразных утонченных удовольствий, которые они получали, будучи свободными, обеспеченными и влиятельными людьми… Истерзанные собственным воображением, мужчины к утру находились уже на грани нервного припадка. Едва дождавшись рассвета, они уныло побрели в Лощину Фиалок, чтобы приободриться, искупавшись в роднике. Но родника не обнаружили. Источник иссяк, а фиалки и путеводные подснежники засохли.

Клео на Плато больше не пела. Подруги изгнали ее и она, расстроенная со слезами на глазах, отправилась в обратный путь. Певицу никто не провожал. Тяжело вздыхая, она подошла к пещере, развязала платочек, чтобы вынуть тщательно завернутый в него путеводный подснежник и обомлела. На стебелек цветка был надет перстень с большим камнем, который словно осколочек Солнца искрился, переливаясь и завораживая.

– Боже, это же бриллиант! Настоящий бриллиант! Это от Гарма. Точно от него. Как приятно! Значит, он был здесь и слушал мое пение. Увижу, обязательно отблагодарю. Это, действительно, по-королевски. Такой подарок!

Клео развеселилась, и в отличном расположении духа покинула так неприятно поразившее ее Плато.

… Уход певицы окончательно расстроил и обозлил мужчин. Они догадывались об истинной причине ее поспешного бегства, но говорить об этом со своими подругами не желали. Они смертельно устали от беспрерывных взаимных обвинений, пререканий, выяснения отношений, а потому вместо привычных скандалов и криков, в поселке воцарилась гнетущая тишина.

Ночью королева Кара спустилась в зал. Оставшись хозяйкой дворца, она превратила это помещение, некогда служившее сыну художественной мастерской, в зимний сад. Теперь под его сводами сверкало искусственное солнце (царский подарок Великой Волшебницы Хионы королеве-матери по случаю ее вступления на престол Бирюзового Плато), под ногами, вместо нефритовых плит, стелился ковер из изумрудной травы с рядами экзотических растений, а колонны были увиты плющом и дикорастущими розами. Изумрудный трон утопал в зелени беседки, увешанной спелыми гроздьями винограда, а в углу, в гроте бил Фиалковый родник, окруженный благоухающими ковром первых весенних цветов.

– Жаль, Зирок эту красоту никогда не увидит! Слава Богу, что хоть Гарм, изредка, сможет сюда наведываться… Хотя, кто знает, как все обернется. Все зависит от того, сумею ли я расправиться с этими мерзавками, – думала Кара, удобно устроившись на изумрудном троне с волшебной книгой в руках.

– Книга отличная! Полагаю, с ее помощью я смогу поставить на место этих бесстыжих! Я одарю их! Да так, как это может сделать только хитрая, старая Мегера, когда хочет проучить молодых и наглых чертовок! Гарм говорил, что готов их перебить. Я попробую обойтись без смертоубийства. Я просто продублирую и преподнесу им в дар их собственное земное Время. Полагаю, эти дамочки примерно моего возраста, а потому пусть с завтрашнего утра, гладя в зеркало, называют себя плесенью!

Королева прочитала заклинание, а потом повторила его дважды. Она хотела, чтобы книга исполнила все точно, а потому постаралась так сформулировать свой приказ, чтобы он звучал ясно и понятно. Затем Кара занялась манипуляциями с перстнем, связалась с Повелительницей Снежного Пояса Земли и сообщила ей о своих действиях.