Мой бедный ангел (СИ)

Когда он, наконец, смог покинуть собор на своих ногах, он встретился с Викторией. Сказать, что та была немного в замешательстве — это ничего не сказать. Без лишних слов и объяснений, Майкл заявил о своей отставке из совета. Вся эта политическая возня уже не была нужна ему и даром, хоть королева и пыталась настаивать на обратном. Назвав напоследок Лэнгдона идиотом, она, все же, одобрила его уход с поста.

Вернувшись в поместье, которое Майклу теперь и содержать то было не на что, он впервые увидел свое отражение. Со стороны, должно быть, казалось, что мужчина тронулся умом. Его накрыл такой приступ истерического нервного хохота, что у него чуть опять не разошлись раны на животе.

С одной стороны, Лэнгдону было плевать, что там теперь подумают о нем окружающие, взглянув на его обновленное лицо. Но с другой, главная ирония была в том, что теперь каждый раз глядя на себя, он будет видеть то, что всей душой ненавидел. Во всех этих следах и шрамах было больше, чем банальное уродство — в них осталась память о каждой дряни, о каждом унижении, что творились с ним на протяжении шестнадцати лет. И если раньше, вся эта грязь крутилась только в его голове, то теперь, она навсегда останется маячить у него перед глазами.

Какое-то время он ждал, что, вероятно, к нему нагрянет Джон Генри или еще кто-то из всей этой дьявольской когорты. Но, судя по всему, они утратили к нему интерес. Впрочем, его это и не расстраивало. Майкл был рад остаться один и надеялся, что когда кто-нибудь заявится в поместье, то найдет здесь уже его труп. Только вот он бы предпочел, чтобы этим «кто-нибудь» оказалась не Мэллори.

После ее отказа он не осмелился сунуться к ней, хоть и понимал, что возможно, поступает глупо. Но если подумать, что Майкл теперь мог ей предложить? Сидеть в нищете рядом с типом, которого тошнит от самого себя? Сомнительная перспектива.

Поначалу он думал покончить с этим всем как можно скорее, но даже здесь его ожидало разочарование. Каждый вечер Лэнгдон планировал очередной суицид, но всякий раз тот заканчивался тем, что он напивался остатками вина, что еще можно было найти в погребе, после чего засыпал и вырубался до полудня. Все, на что его хватило, пока он сидел на парадной лестнице с ножом в руке, это на нервах обкорнать себе волосы. На какую-то секунду после этого, даже показалось, что стало немного легче, но это ощущение быстро прошло...

Мэллори замерла на пороге, увидев вдалеке знакомый силуэт, и чем сильнее она приглядывалась, тем больше ей становилось не по себе.

Лэнгдон ссутулившись сидел на кровати в одних брюках и поперек его талии виднелась повязка с следами засохшей крови. Вьющиеся волосы уже не падали на лопатки, а мелкими, хаотично срезанными кудрями, чуть закрывали шею. Но все это было мелочами, по сравнению с тем, во что превратилась его спина. Она была располосована настолько сильно, что на коже практически не осталось живого места от глубоких застарелых рубцов.

— Зачем пришла? — послышался его тихий прохладный голос.

Мэллори и слова не могла выдавить, продолжая с ужасом смотреть на него. Понемногу в ее сознание приходило понимание, что с ним произошло, но пока это никак не хотело укладываться у нее в голове.

— Что вы сделали? — едва слышно спросила она, все еще стоя у двери.

— А что, не видно? — с усмешкой спросил он, и девушка увидела, как его плечи вздрогнули от смеха.

За спиной послышались ее неуверенные шаги, пока она приближалась к кровати.

— Веревка ведь порвалась не просто так? — с тяжелым вздохом проговорила она.

— Да какая уже разница… — отмахнулся Майкл, поднимая с пола бутылку, в которой на дне еще что-то осталось.

Мэллори прикусила губу и обойдя кровать, посмотрела ему в лицо.

— Что-то не так? — язвительно спросил он с кривой улыбкой.

Девушка молча смотрела на него, скрестив руки на груди.

— Если сказать все равно нечего, то лучше оставь меня в покое! — рявкнул Лэнгдон, стиснув руками бутылку.

Он сам не знал, какого черта обозлился на нее, но молчаливый непонятный взгляд Мэллори, отчего-то, вывел его из себя.

После его последних слов на ее глаза навернулись слезы и это сорвало Майкла окончательно.

— Что, из жалости сюда принесло?! — закричал он, поднимаясь на ноги и грубо хватая девушку за плечи, — пойди пожалей кого-нибудь еще, а мне, уж сделай одолжение, дай спокойно сдохнуть!

Не рассчитав силу, он так оттолкнул ее от себя, что Мэллори влетела спиной в стену, падая на пол.

Майкл хотел было спохватиться и помочь ей встать, но вместо этого снова устало опустился на кровать, прижав руку ко лбу.

Тихо всхлипывая, девушка, не вставая с пола, подползла к нему сбоку, прижимаясь лбом к его колену и опуская на него свои дрожащие руки.

От ее прикосновения он вздрогнул всем телом и отвернулся, чтобы не видеть, как она со сдавленным плачем прижималась к его ноге.

— Майкл, пожалуйста, хватит, — прошептала она сквозь слезы.