Мой Бердяев

1. Моя Каббала

Каббала – это древнееврейское эзотерическое учение, его зарождение скрыто во тьме веков. Современные каббалисты баснословно возводят Каббалу к Аврааму или даже к библейскому Адаму. Быть может, устное предание Каббалы своим истоком действительно имеет таинственный, предшествующий политеизму, Авраамов монотеизм. Письменные источники Каббалы создавались на иврите и арамите; имеющиеся переводы на языки европейские специалистами признаются весьма несовершенными. Каббала – воззрение сугубо экзотическое. В культуре она всегда вела подпольное существование, черные облака антисемитизма вокруг нее сгущались особенно плотно. Вряд ли правомерно говорить о единой Каббале: каббалистические центры, учителя и школы в ситуации двадцативекового рассеяния евреев уже по географическим причинам сообщаться не могли. Научное исследование Каббалы началось только в ХХ веке, и великолепный труд Гершома Шолема (1897 – 1982) «Основные течения в еврейской мистике» (1941) – это главный авторитетный источник сведений о Каббале для широкого круга интересующихся. К данному кругу отношу себя и я.

Прежде чем обратиться к предмету моего исследования, связанному с историей русской мысли ХХ в., я считаю своим долгом как ученого раскрыть читателю степень и характер моего знакомства с Каббалой. Именно таков смысл названия данного раздела – «Моя Каббала». На самом деле Каббала отделена от нас многими неприступными барьерами – не только историко – культурным и языковым, но и антропологическим. Сознание не одного библейского Авраама, но также Шимона бен Йохая (II в. н. э.) и даже Ицхака Лурии (XVI в.) устроено не так как наше в силу бытийственной от нас дистанции. Помимо того великие каббалисты приобретали некий сверхъестественный опыт, который расценивался ими как постижение Творца. Существует целый ряд версий Каббалы, описанный Г. Шолемом. Отчасти их различие было обусловлено типом мистического созерцания: искали глубинный смысл Торы – Пятикнижия Моисея; созерцали «колесницу» видения пророка Иезекииля – «Божий престол» и «Небесные чертоги»; исследовали тайные значения букв ивритского алфавита и божественные имена… В ХХ веке был предпринят синтез этого всего каббалистического многообразия: его произвел уроженец Польши, чудом спасшийся от Холокоста отъездом в Эрец Исраэль (в 1921 году), Иегуда Ашлаг (Бааль Сулам) (1886 – 1954), который ныне является одним из ведущих авторитетов в каббалистических кругах. Сам Бааль Сулам опирался на учение Ицхака Лурии (Ари) и на писал многотомный комментарий к книге Ари «Эц Хаим» («Древо жизни»), ставший для нынешних каббалистов главным источником каббалистической метафизики. Бааль Суламом, преемственно связанным с восточноевропейским хасидизмом Бааль Шем Това (XVIII в.), было написано множество книг и статей, в частности, пророческой направленности. Он развил представление о «последнем поколении», о близящемся «конце исправления» мира и переходе его в новую – высшую фазу. Предчувствуя грядущие бедствия (например, третью и четвертую мировые войны), Бааль Сулам противопоставил возможным катастрофам проект объединения человечества на основе альтруизма. Этой – уже практической стороне Каббалы посвятил свою жизнь сын Бааль Сулама Барух Ашлаг (Рабаш) (1907 – 1991). И вот, учеником Рабаша сделался выходец из Советского Союза, инженер, философ и предприниматель Михаэль Лайтман (родился в 1946 году в Витебске). На пороге третьего тысячелетия он приступит к осуществлению своей миссии, возложенной на него учителем, – к превращению архаичной и мифологической Каббалы в современную науку, представляемую им в качестве некоей высшей физики и психологии[514], и к распространению этой собственной версии Каббалы по всему миру.