Мой босс вампир

– Ну переваривай. Я пока продолжу. Видишь ли, в чем фишка. Насколько мне известно, привороты обычно дают такой отвратный побочный эффект как венец безбрачия. И в твоем случае очень показательным был факт, как ты вдруг смотался, без причин и разумных объяснений. Накануне свадьбы. Очень похоже на все те же последствия приворота. Только ополовиненные. Жить с другой не смог, но и к той, приворожившей, не потянулся. Сил у нее не хватило. А когда ты прошел инициацию и Грань, связь с ведьмой была разорвана. Но след остался. И теперь выражается в том, что вы не можете с Ленкой ужиться нормально. И в том, что ты стал чувствовать вероятности коммерческого успеха. У тебя же стопудово эта способность стала появляться тогда же, когда ты… сбежал?

Громов задумался. И понял, что Паханчик чертовски прав. Именно тогда, когда судьба занесла его в глубочайшей депрессии в Амстердам, когда он прошел через Грань, едва оставшись в живых, тогда же понял, что может предвидеть выигрышные числа в рулетке, знает прикуп и понимает, где жульничает крупье…

– Так, и все же, к чему ты ведешь?

– К тому, что это можно прекратить. Ты станешь, ну если не человеком в нормальном смысле слова, то неприятности в личке и в семье прекратятся.

– Варианты?

– Первый – пройти обряд снятия приворота. Любой толковый священник-ментал проделает. Но не факт, что ты вместе со следом проклятья не потеряешь свои способности. Я имею в виду не энергета, другие. Возможно, развоплотишься.

– А второй?

– Второй? Боюсь, тебе не придется им воспользоваться.

– Почему?

– Потому что во втором варианте та сволочь, которая тебя приворожила, а, скорее всего, ворожила она кровью – раз уж до сих пор аукивается… Короче, она должна еще раз пролить свою кровь. Умереть она должна.

– И зачем только ты мне все это рассказал? – мрачно спросил Винс. – Ты знаешь, я вампир, но не киллер.

– Если захочешь сменить работу – обращайся. У меня есть знакомый батек, который сможет тебе помочь. Может, будешь больше дома чаще появляться, больше времени детям уделять.

– Каким детям? – Громов снова удивился.

– Таким, – добродушно ответствовал Димы, – Одной, которая уже есть. И второму, который будет. Через полгодика.

– Тоже Ленка сказала?

– А ты как думаешь? Помысли об этом, Громов.

– Ты лучше помысли, где найти ту мразь, которая мне жизнь испоганила.

– Сама найдется. Что-то мне вещует, что ждут котенка Гава приключения. А эта твоя… ведь тоже ментал. Тоже чем-то приложилась. Не говорила тебе про какие-нибудь необычные способности?

Громов порыскал в памяти. Разговоров-то было, минут на сорок всего.

– А пожалуй вспомнил.

– И чего?

– Она так и сказала – с кошками разговаривает.

– Интересное кино, – ухмыльнулся Паханчик, – Анимагия. Как же ее так угораздило? Лешего что ли обидела? Или у доктора Айболита стетоскоп свистнула? Интересно, чем ее стукнуло. Кстати, кошка-кошка… Что ж я такого слышал об этом семействе кошачьих-то? – Димыч начал крепко задумываться.

– Чего ты там бурчишь?

– Да ничего, о своем подумал. Вспомнил, рассказывали мне как-то. Был случай, правда, с мальчиком. Тоже кот мартовский. Разговаривал со "своими". С кошками то бишь. И все шутил, что у него, как у приличного кота, тоже девять жизней. Действительно ведь, экстремал был чертов, в огонь и в воду лез без страха. И отовсюду живым выходил. Только не девять там было, а четыре с половиной. Когда Грань разрывает проклятие, способности пополам. Не подрассчитал малец. Пожалуй, ты со своей красоткой на эту тему тоже побеседуй при оказии. Сдается мне, тут пахнет одинаковым проклятием.

– Ты что-то об этом знаешь?

– Да не особо. Но картина ясна. Разговоры с животными – это первейшая способность анимагов. Айболитов. Наперво выясни, не ветеринар ли у нее папа. Или, может, мама. Чаще всего проклятия схватывают от родственников. Если да, то и выяснишь, чем ей эти кошачьи таланты аукнулись. Что конкретно ей пожелали. Тогда хоть понимать будешь, что у нее за тараканы в голове. К слову, знаешь, а ведь приколы приколами – но в этой заварухе с ирччи она точно уже бывала! И живой вышла. Точно тебе говорю, знакомая тема. Выясни на досуге.

– Окей. При оказии выясню.

– В общем, пожалуй, что и все. Остальное попозже обговорим. Сейчас атмосфера не та. И ты это, разбуди свою нестандартную через полчаса, если ей не полегчает. А я, пожалуй, поеду.

– Бывай, Паханчик.

– И тебе не хандрить, – улыбнулся на прощание Димыч. – Будут известия, доложу.

Винсент аккуратно дотянулся до бутылки виски, где еще плескались жалкие недобитые остатки благородного напитка, и погрузился в размышления.

Жизнь подкидывает удивительные сюрпризы. Невероятные грани порой показывает человеческая жизнь. Казалось бы, неутомимый и беспечный инкуб, без царя в голове и совести в сердце, он искренне переживал многие годы о совершенной ошибке, мучил себя и не мог понять, что сподвигло его на подобную низость. Просто он на эту тему никогда не распространялся. А Димычу свезло увидеть Громова вне традиционной роли. Совсем не такого, каким его привыкли наблюдать окружающие.