Мой брат, мой враг

Теперь можно было оглядеться. Прихожая переходила в такую же крохотную комнату с мутным, грязным окном. Мебель здесь помнила еще царя Гороха, но была отнюдь не царской: старая, обтрепанная. На обоях расползлись жировые пятна.

— Показывай жилплощадь, — сказал Сергей, ткнув хозяина стволом под лопатку.

— Там кухня, — показал тот на следующую дверь.

— Пойдем, пойдем.

В раковине — грязные тарелки, крохи хлеба и тараканы на столе.

— Я эту квартиру снимаю, — словно в оправдание сказал Пугачев.

— Дверь направо — ванная?

— Да.

— Открывай.

Пугачев замотал головой:

— Нет, не убивай! Я буду говорить… Я скажу все!

— У вас в ванных принято убивать? — спросил Бильбао.

— Меня, меня убивали… топили… Отобрали всё до нитки… Квартиру даже… Брута повесили и заставили меня смотреть…

— Самому убивать легче?

Пугачев сделал вид, что не услышал вопроса. И Сергей задал следующий:

— А где Чума?

— Он здесь, я теперь под ним хожу.

— Неужели можно до такой степени сломаться?

— Когда нет выбора… — неуверенно сказал Пугачев.

— Значит, все скажешь?

Они проговорили довольно долго. Но нужной информации выявилось маловато. Дача у Благого — в подмосковной деревне, где не каждая электричка останавливается. На Благого там, кажется, работают все: и продавцы ларька, и пенсионерки, составляющие в большинстве своем жителей деревни, и даже бомжи, тусующиеся в пристанционном скверике.

— Он здесь вот так всех держит, — сжал кулак Пугачев.

Лукаш в своем люксе курил дорогую сигарету и сбивал пепел в серебряную пепельницу. На эту пепельницу он и смотрел, боясь встретиться глазами с Бильбао.

— Я понимаю, тебе нужны деньги… Поверь, я долг отдам, но мне же надо как следует раскрутиться.

— Дело не в деньгах. Они у меня есть.

Лукаш облегченно вздохнул:

— Все другие проблемы будут решены, обещаю. Выкладывай, с чем пришел.

— Меня в Москве долго не будет, а в больнице лежит Скрипка. Знаю, он тоже помогал тебе…

Лукаш закачал головой, сказал, даже не дослушав Бильбао до конца:

— Вопросов нет. Буду навещать.

— Может, спросишь хотя бы для начала, где он лечится? Ты ни разу не приходил к нему за это время.

Лукаш лишь чуть дернул плечами:

— Бывают дни, когда день год кормит. У меня сейчас такое время.

— А знаешь, какое время у Захара?

Лукаш промолчал.

— Ладно, освободишься — навести. А сейчас скажи, когда ты в последний раз видел Благого?

Лукаш был хорошим актером, и сейчас почти искреннее удивление отразилось на его лице.

— Ты о ком? Я такого не знаю.

— Знаешь, — уже жестко произнес Бильбао. — Ты его должник.

— А, ну да. — Лукаш поломал сигарету, сбивая с нее пепел. — Он мне больше знаком по фамилии… Он сам, между прочим, вышел на меня и предложил деньги. Правда, под большие проценты. Но я сначала отдам тебе, честное слово!

— Ты сначала отдашь ему, и чем быстрее, тем лучше.

— Но на сегодняшний день у меня нет такой суммы…

— Будет. Я удружу без процентов.

Лукаш встал, прошелся по номеру, раскурил новую сигарету.

— Не соображу, зачем тебе это нужно.

— У Благого Наташа. Он похитил ее. Мне надо узнать всё: как можно пробраться к нему на дачу, расположение комнат, когда он там бывает, кто жену охраняет… Всё, понимаешь? Я хорошо заплачу.

— Брось, — сказал Лукаш. — Ты столько для меня сделал, что я просто обязан… В общем, задание понял. Денег и вправду подкинь. И скажи, как на тебя выйти, когда задачку решу. Ты, я так понял, не дома живешь?

— Я сам на тебя выйду.

Ровно через четыре дня Бильбао позвонил Лукашу, и тот тут же попросил о встрече:

— Есть что рассказать! По телефону долго.

И опять они сидели в гостиничном номере.

Лукаш, кажется, был бледнее обычного, говорил глуховато, немного в нос.

С Благим он встретился, как и рассчитывал, на даче. Видел там Наташу. Она свободно ходит по комнатам, но из дома выйти не может. Окна дачи зарешечены, входная дверь железная — не надо никакой охраны. Хотя охрана все же есть: во флигеле, стоящем рядом с домом, постоянно находится кто-то из людей Благого.

— Он сам не знает, что мы с тобой знакомы, потому и расспросов, естественно, не устраивал. Наташе я тоже сразу дал знать, чтоб не признала меня, она, умница, всё поняла.

— Схему дома принес?

— Бери выше! Чертеж — вот он, я его заранее перед нашей встречей набросал. Но это еще не все. Во вторник, а это значит послезавтра, в восемь вечера Благой собирает братву у себя на московской квартире. В деревне в это время будет только Наташа и охранник. Во флигеле я тоже смог побывать: ждал там, пока Благой приедет. И знаю, что охранники безвылазно в нем не сидят, бродят по деревне, пиво пьют. А ключ от дома висит на обычном гвозде, представляешь? Кровать, стол, а над ним — ключ. Взять его ничего не стоит. Теперь: трасса проходит рядом с деревней, я могу найти человека с машиной, мы подъедем и будем ждать тебя и Наташу в условленном месте. Все очень просто, Бильбао! И еще. Так получилось, что меня на пару минут оставили с ней с глазу на глаз. Я ей шепнул, что во вторник, в восемь… В общем, она будет готова.

Лукаш вынул из кармана и положил перед Сергеем две золотые сережки в форме головы лося.

— Вот, передала. Чтоб не сомневался, значит.