Мой дядюшка Освальд

— Одну минутку, господа, — призвал всех к молчанию сэр Чарльз. — Наш юный друг рассказал нам потрясающую историю, но не забывайте, что он был всего лишь временным ассистентом этого профессора, как-там-его-зовут. Поэтому я уверен, что он не в силах снабдить нас этими чудесными пилюлями. Хотя, возможно, мой дорогой Освальд, — сэр Чарльз наклонился и мягко положил свою морщинистую руку мне на плечо, — возможно, мой дорогой Освальд, ты можешь познакомить меня с великим профессором. Я как посол обязан держать министерство иностранных дел в курсе всех новых научных открытий.

— Понимаю, — кивнул я.

— Если бы я мог получить пузырек этих пилюль, желательно большой пузырек, я бы отправил его прямо в Лондон.

— А я бы отправил его в Петроград, — воскликнул русский посол.

— А я в Будапешт.

— А я в Мехико.

— А я в Лиму.

— А я в Рим.

— Чушь! — расхохотался немецкий посол. Вы хотите их для себя, старые развратники!

— Что вы говорите, Вольфганг, — смутился сэр Чарльз.

— А разве нет, мой дорогой Чарльз? Я тоже хочу их для себя. Разумеется, для кайзера тоже, но в первую очередь для себя.

Немецкий посол мне, пожалуй, нравился. Он был честен.

— Полагаю, самым оптимальным решением будет, — заявил сэр Чарльз, — если я сам все организую. Я лично напишу профессору.

— Японцы, — вставил мистер Мицуко, — очень интересуются техникой массажа, горячими ваннами и прочими передовыми технологиями в этой области, особенно сам император.

Я молча слушал. Я полностью контролировал ситуацию, и это доставляло мне удовольствие. Я налил себе еще портвейна, но отказался от огромной сигары, которую предложил мне сэр Чарльз.

— Может, хотите сигару поменьше, милый юноша? — с готовностью вопрошал он. — Или турецкую сигарету? У меня есть чудесные балканские сигареты.

— Нет, благодарю вас, сэр, — отказался я, — но портвейн великолепен.

— Пейте, мой друг! Наливайте еще!

— У меня есть интересные подробности, — произнес я, и внезапно наступила тишина. Немецкий посол приложил ладонь к уху, чтобы лучше слышать. Русский наклонился вперед. Как и все остальные.

— То, что я собираюсь вам сообщить, сугубо конфиденциально, — сказал я. — Могу я рассчитывать на ваше молчание?

— Да, да! Конечно! — раздался хор голосов. — Говорите, молодой человек!

— Благодарю вас, — склонил я голову. — Дело вот в чем. Как только я узнал, что еду в Париж, я решил, что должен непременно взять с собой эти пилюли, особенно для большого друга моего отца сэра Чарльза Мейкписа.

— Мой милый мальчик! — едва не прослезился сэр Чарльз. — Какая мудрая мысль!

— Разумеется, я не мог попросить их у профессора, — продолжал я. — Он бы никогда мне их не дал. Ведь они до сих пор держатся в тайне.

— И что же вы сделали? — сэр Чарльз дрожал от возбуждения. — Вы их похитили?

— Конечно, нет, сэр. Воровство — это уголовное преступление.

— Не беспокойтесь о нас, дорогой юноша. Мы не скажем ни одной душе.

— Так что же вы сделали? — повторил вопрос немецкий посол. — Они у вас есть, но вы их не украли?

— Я сделал их сам, — ответил я.

— Великолепно! — завопили они. — Потрясающе!

— Поскольку я ассистировал профессору на каждой стадии, — пояснил я, — естественно, я точно знал, как готовить эти пилюли. Поэтому я… хм… просто готовил их в его лаборатории, каждый раз, когда он уходил обедать.

Я медленно положил руку в карман и извлек оттуда одну из круглых коробочек. Я поставил ее на стол и открыл крышку. А там на выложенном ватой донышке лежала одинокая алая пилюля.

Все придвинулись поближе. И вдруг я заметил, как белая пухлая рука немецкого посла потянулась к коробочке, словно ласка, подкрадывающаяся к мыши. Сэр Чарльз тоже это заметил. Он накрыл своей ладонью руку немца, припечатав ее к столу.

— Имейте терпение, Вольфганг, — возмутился он.

— Я хочу пилюлю! — выпалил посол Вольфганг.

Сэр Чарльз положил другую руку на коробочку с пилюлей.

— У вас есть еще? — спросил он.

Я порылся в карманах и выудил еще девять коробочек.

Ко мне потянулись жадные руки и схватили коробочки.

Я плачу, — заявил мистер Мицуко. — Сколько вы хотите?

— Нет, — отказался я. — Я их вам дарю. Попробуйте их, господа, и посмотрим, что вы скажете.

Сэр Чарльз изучал этикетку.

— Ага, — сказал он. — Как вижу, здесь указан ваш адрес.

— На всякий случай.

— На какой случай?

— На случай, если кто-нибудь захочет получить вторую пилюлю, — пояснил я.

Я заметил, что немецкий посол вытащил маленький блокнот и делает пометки.

— Сэр, — обратился я к нему, — полагаю, что вы собираетесь поручить вашим ученым исследовать гранатовые зерна? Я не ошибся?

— Да, именно об этом я и думаю, — признался он.

— Не стоит, — остановил я его, — пустая трата времени.

— Могу я спросить, почему?

— Потому что это не гранат, — признался я, — это кое-что другое.

— Значит, вы нам солгали!

— Это единственная неправда во всей истории, — сказал я. — Прошу прощения, но я не мог поступить иначе. Я должен был защитить секрет профессора. Это дело чести. Но все остальное — чистая правда. Поверьте мне. И правда то, что в руках у каждого из вас самое сильное омолаживающее средство в мире.